Рассказ продолжает повесть «Беглец» и рассказывает о трудной жизни мужа великого разума, многого учения, обширного знания и беспримерного трудолюбия, первейшего росского пииты Василья Кирилловича
Во время утиной охоты в Мещёре герой-рассказчик повстречался с местными охотниками: пятнадцатилетним Валькой и шофером Петраком, который присматривает за шалопутным подростком.
По ледовой раскисшей Ладожской дороге Климов был отправлен в госпиталь на Большую землю. После госпиталя — резерв, затем контрпропагандистская служба. Не фронт, не война — перекур! Спустя двадцать
Кантор и органист церкви святого Фомы в Лейпциге мирно жил, сочиняя богослужебную музыку и не помышляя о ее распространении, а тем более — печатном издании. В преклонном возрасте шестидесяти двух
В золотую осеннюю пору в крепкое охотхозяйство приезжали охотники немалого ранга, даже генералы. Егерь, сопровождавший гостей на этот раз, услышал браконьерские выстрелы и кинулся в погоню за
Четырехкратный чемпион в беге на коньках, рекордсмен республики, заслуженный мастер спорта Стрешнев собирается перейти на тренерскую работу. Чемпион уйдет непобежденным! И вот последний забег…
Воспоминания автора о Михаиле Михайловиче Зощенко крайне скудны, но ведь говорил же Пушкин, что любая подробность из жизни великого человека драгоценна…
Они опоздали на теплоход. На прекрасный туристский теплоход, который должен был отвезти их на Соловецкие острова. Но путешествие на Соловки свершилось…
Ничто так не ценится среди мещёрских охотников-утятников, как хорошая подсадная утка. Хохлатка егеря Анатолия Ивановича была «правильная» — о таких легенды складывают…
К советскому «дому отдыха санаторного типа» прибилась ничейная, вольная лошадь: вышла на глубины пейзажа и стала пастись вдоль дорожки, ведущей к старинной усадьбе, церкви, кладбищу…
30 ноября 1909 г. на ступенях Царскосельского вокзала в Петербурге внезапно умер чиновник в отставке — один из многих тысяч. Но русская литература потеряла единственного — скромного и утонченного
Поздняя весна, сирень, юная влюбленность… Память этого лета, этой любви через годы отозвалась в творчестве великого пианиста и композитора Сергея Рахманинова.
«Ценсор Красовский, фигура печально приметная в русской литературной администрации первой половины XIX века, вел дневник. Быть может, самый загадочный дневник в мире, ибо при наиуглубленнейшем