— Собственно, именно это меня и беспокоит. Это ведь не будет то… что ты предлагал мне в первую встречу? Я в самом деле буду работать и делать что-то нужное?
— Артур, — Ретт поставил кофейник на стол и мрачно посмотрел на него. — Встречный вопрос. Мне нужно платить тебе, чтобы ты со мной спал?
Артур качнул головой и неловко улыбнулся.
— Тогда давай закроем эту тему раз и навсегда. Мне нужен человек, которому я могу доверять. Да, у нас с тобой есть личные отношения. У меня есть личные отношения и с Танакой… надеюсь, ты сейчас не представил то, что нарисовалось на твоём лице. И с половиной моей охраны у меня что-то вроде личных отношений.
— Шелман рассказывал.
— Тогда не дури. Мне удобнее работать с теми, кого я хорошо знаю, но это никому и никогда не давало поблажек в работе.
— Когда мне подписать бумаги?
— Я думаю, это не срочно. Подпишешь, когда вернёмся. Как ты верно заметил, там скорее мои обязательства перед тобой, чем наоборот. Будет хорошо, если ты сразу начнёшь разбираться в ситуации, но я не настаиваю. Думаю, последние две недели были достаточно напряжёнными… Для нас обоих.
Спустя полчаса они стояли на перроне. У Дугласа был только маленький чемоданчик с документами и спортивная сумка с минимумом вещей через плечо. Артур не взял ничего — как он понял из сборов Дугласа, костюмы там было носить негде, а ничего более неформального у него не оказалось. Ретт попросил его взять ноутбук, обещав остальное купить на месте.
Артур был не против. Полгода назад на Андромеду он прилетел вовсе без вещей, и со всем, что приобрёл за последние полгода, готов был расстаться без сожалений.
Артур с любопытством наблюдал за тем, как останавливается поезд, а затем, когда они уже сидели в купе, друг напротив друга, забрался с ногами на свою полку и, повернувшись к окну, негромко сказал:
— Я первый раз вижу его изнутри.
Дуглас поднял брови.
— Я думал, ты потому стоишь тут каждый день, что поезда напоминают тебе о доме.
— Ну… да… Там был вокзал. Но я никогда не ездил на поездах. Я вообще мало ездил.
Он помолчал.
— Была ещё одна причина. Но я не уверен, что тебе понравится её знать.
Ретт продолжал смотреть на него, ожидая продолжения.
— Ну, собственно… Это чем-то похоже на то, почему я покупаю пистолеты.
— Говори, — потребовал Ретт, чувствуя, что Артур опять начинает сомневаться.
— Я… не знаю. С чего начать. Мне впервые пришло это в голову, когда ты… набросился на меня. Там, на яхте. Нет, ещё раньше. В лифте. Будто поезд несётся прямо на тебя…
Артур сделал руками жест, пытаясь изобразить приближение поезда.
— Я напугал тебя. Но ты…
— Подожди. Ты сделал что угодно, но не напугал меня тогда. Я хотел этого. Я доводил тебя весь остаток дня. Я надеялся, что ты снова взорвешься, и я опять испытаю это чувство…
Артур снова замолк, опасаясь поднимать взгляд на Ретта.
— Я же почти ничего не чувствовал. С самого… С тех пор, как ушёл из колледжа. А ты меня будто бы насквозь… с размаху…
— Это называется адреналин, — сказал Дуглас мрачно.
— Наверное… Не знаю. Ты испытывал когда-нибудь такое?
Ретт усмехнулся, и, бросив на него короткий взгляд, Артур увидел в глазах Дугласа бешеный огонёк.
— Да. Когда крейсер Эрхана пошёл на наш дредноут в лобовую атаку.