— Но я не Кёниг.
— В чём разница? — спросил Артур чуть резче, чем хотел.
— Например в том, сколько золота я могу вам дать.
Артур прищурился. Дэвид видел, как взгляд его наполняется презрением, и это щекотало нервы ещё сильнее.
Артур молчал несколько секунд. Гарднер не был ему противен. Он даже походил чем-то на Дугласа — с той разницей, что был самоуверенней ещё в два раза — и в два раза наглей. А кроме того, Гарднер был поставщиком… И Артур плохо представлял, кто ещё может продать им эти чёртовы навигаторы.
— Мистер Гарднер, — сказал он спокойно, — вы деловой человек и вряд ли станете переносить свои личные наблюдения на наши с вами дела. Сомневаюсь, что это хорошо скажется на вашей репутации в мире бизнеса.
Дэвид усмехнулся. Достал из кармана визитку и щелчком отправил её через стол.
— У меня много покупателей, — сказал он, — а вы, мистер Эссекс, единственный в своём роде. Если надумаете довести сделку до конца — вас со мной соединят.
Он встал и неторопливо, но уверенно направился к выходу.
Артур дождался, когда дверь за Гарднером закроется и с облегчением вздохнул. Общество подобных мужчин всё ещё давило на него, как бы спокойно он себя не держал. Куда проще было вести дела с посредниками, но владелец компании, вздумавший самостоятельно явиться на переговоры — это было не к добру.
Артур залпом допил кофе и поморщился, заметив подсыхающие пятна на брюках. День подходил к концу, и всё же он не мог позволить себе показаться перед сотрудниками в таком виде…
Артур встал, застегнул пиджак — так пятна были почти не видны — и направился к лифту. Он нажал кнопку верхнего этажа и ввёл код.
Артур не был в пентхаусе уже несколько месяцев. С тех пор, как появилась их общая квартира, это место стало чем-то вроде «убежища Дугласа». Ретт изо всех сил старался не стеснять Эссекса дома и уже несколько месяцев вынашивал планы покупки одной из соседних квартир, но порой терпения ему всё же не хватало, и он оставался ночевать здесь.
Как узнал Артур уже довольно давно, код от «убежища» был только у него, его не знала даже Жози. Однако Артур лучше чем кто бы то ни было понимал, что любому человеку иногда требуется уединение, и не пытался беспокоить Ретта в его логове.
Тем не менее, там всё ещё оставалась пара костюмов, купленных Эссексом в самом начале и благополучно забытых, когда проблема с одеждой была решена.
Именно на них Артур и рассчитывал, поднимаясь наверх.
Оказавшись в холле, он тут же стащил с себя пиджак и бросил его на диван. Уже взявшись за ремень брюк, он увидел на столике перед диваном что-то знакомое и нахмурился, пытаясь понять, что это может значить. На столе лежала синяя тетрадь с вензелями Эс, выведенными его собственной рукой. Она настолько не вписывалась в интерьер, что казалась каким-то осколком сюрреализма — архаичной, потрёпанной, купленной им когда-то в книжной лавке на углу Черинг Кросс, ей не было места в этом царстве стекла и металла.
Артур подошёл к столу, опасаясь коснуться дневника. Не сразу опустил пальцы, прикасаясь к знакомой шершавой бумаге. Когда Уотсон потребовала от него вести дневник, Артур знал, что это не приведёт ни к чему хорошему. Каждая запись давалась ему с таким трудом, будто он вырывал из себя клок живой плоти — от того большинство из них были маленькими и ничего не рассказывали о том, что творилось внутри. И всё же, в каком-то смысле Уотсон оказалась права — со временем писать стало легче. Говорить вслух он не хотел совсем, а бумага молчала и не насмехалась, и в конце концов, не выдержав, он стал делить с ней всё то, что не мог сказать людям — свои сны, свои воспоминания, свою непрекращающуюся боль.
Артур прикрыл глаза и рвано выдохнул. Эта тетрадь, лежащая на столе в пентхаусе должно быть уже не один месяц, объясняла очень многое. Вот почему в один прекрасный момент Ретт перестал использовать его и начал жалеть.
Эта мысль казалась дикой. Она рушила всё, чем Артур жил последнее время.
Сделав ещё один, уже более уверенный вдох, Артур взял тетрадь в руки и прошёл на кухню. Включив измельчитель мусора, он скормил ему последнее доказательство своей слабости, и третий вздох был уже вполне спокойным.
На ходу расстёгивая рубашку, Артур сбросил на пол остатки одежды и прошёл в душ. Долго нежиться в горячей воде он себе не позволил. Лишь немного смыв пот, прошёл в спальню и достал из шкафа костюм — такой же безупречный, как если бы он повесил его туда вчера.
Переодевшись, он собрал разбросанные по гостиной предметы гардероба и, повесив на вешалку, зашёл с ними в лифт — незачем Ретту знать о том, что произошло только что.
Дела в офисе он закончил за полчаса и собрался уже уходить, когда на пороге своего кабинета увидел Дугласа.
Ретт явно был в ярости.
Артур поморщился и нажал на кнопку, закрывая дверь. Меньше всего он хотел сейчас говорить с Дугласом, а тем более оказаться повинным в каком-то — и он даже догадывался каком — прегрешении.
— Артур, — голос Ретта звучал как раскат грома.
Артур снял пиджак и повесил его на спинку стула.
— Я не настроен трахаться, — сказал он мрачно, — и терпеть твой бред я тоже не настроен.
— Значит, ты знаешь, о чём я? — Дуглас шагнул вперёд, явно собираясь ухватить его за воротник, но Артур отошёл чуть назад — так, чтобы Ретт не дотянулся до него через стол.