— Энтони, если ты сейчас что-нибудь ляпнешь насчёт моей цены, я тебя лично придушу.
— Что?.. — МакГрегор посмотрел на него с таким искренним удивлением, что Артур вздохнул.
— Ты серьёзно не понимаешь?
МакГрегор хотел что-то сказать, но передумал.
— Не обращай внимания. Просто не будем об этом. Я с Реттом и меня всё — абсолютно всё — устраивает.
Энтони отвернулся и прокашлялся.
— Ну, если вдруг ты не будешь с ним… То я всё ещё здесь. В старой доброй Англии.
Артур посмотрел на него и улыбнулся без всякой радости. Энтони на днях исполнилось двадцать четыре. Технически он был на два месяца старше самого Эссекса. И всё же Артуру почему-то казалось, что встреча их так же неуместна, как и вся его поездка в колледж.
— Мне, наверное, пора, — сказал он, поглядывая на часы.
Энтони улыбнулся и кивнул.
— Понимаю.
Он легко хлопнул Артура по плечу.
— Заглядывай. Просто, без… ну ты понял.
Артур усмехнулся и кивнул. Энтони хотел обнять его на прощанье, но Артур не позволил. Пожав ему руку, он двинулся к выходу.
Уже в номере, сидя на кровати в полумраке, он взял в руки телефон. Секунду смотрел на него, улыбаясь и размышляя, стоит ли посмотреть, что делает Дуглас, но передумал, решив, что если тот спит, то Артур так и не решится сделать главного.
Он набрал знакомый номер. Трубку взяли моментально.
— Да.
— Ретт, — Артур нагнулся и положил подбородок на колени.
— Ты поздно, — голос Ретта был напряжён, но Артур почему-то не сомневался, что дело не в переговорах.
— Я звоню сказать, что я тебя очень, очень люблю.
Секунду Ретт молчал, прежде чем ответить:
— Я тебя тоже.
За прошедшие две недели Артур двадцать четыре раза посмотрел на мобильный с улыбкой — естественно, только за то время, когда Дуглас за ним наблюдал.
С кем бы он не общался, этот человек явно занимал все его мысли, и это бесило Дугласа день ото дня всё сильней.
Не прибавляли спокойствия и молодые ребята, вьющиеся вокруг него в колледже.
Глядя на них, Ретт отлично понимал, что в этой компании Артур на месте, — в то время как рядом с ним, как бы ни старался Дуглас это сгладить, оказывается лишь компаньоном богатого и зрелого мужчины.
Артуру нужна была своя жизнь. Ретт не мог этого отрицать и не мог дать ему возможность жить этой самой собственной жизнью. Те две недели, что он мог видеть Артура только через камеру, стали сущим адом.
Хотелось прикоснуться к нему, взъерошить мягкие даже на вид волосы, приласкать губами нежные пальчики. Каждый вечер Ретт с трудом удерживал себя от того, чтобы набрать номер, желая дать ему хоть толику свободы, и каждый вечер делать это было трудней и трудней.
Большую часть времени Артур проводил в одиночестве — если быть точным, наедине со своим неведомым корреспондентом. Если бы не это обстоятельство, Ретт мог бы быть почти спокоен.
Он всего пару раз разговаривал с другими студентами: вначале с девушкой в столовой, а затем, будто специально выбрав вечер, когда Дуглас встречался с клиентами, с семьёй МакГрегоров.