— Что, чёрт побери, происходит? Почему с Артуром нет охраны? — спросил он не здороваясь.
— Секунду, — Танака отключил связь, и с полминуты в трубке слышались переливы флейты — очевидно, мелодия должна была успокаивать, но почему-то эффект был обратный, — он отпустил охрану, Ретт.
— Кто позволил ему распоряжаться охраной?
— Ты, Ретт.
Ретт молчал несколько секунд.
— Ты можешь объяснить, почему он едет по направлению к Парку Основателей?
Танака некоторое время молчал.
— Ну! — нарушил тишину Ретт.
— Я смотрю звонки. Был вызов с незнакомого номера буквально перед его выездом.
— Что значит незнакомого? — ярость стремительно нарастала.
— Секунду.
Снова несколько мгновений тишины.
— Тут звонок через прокси от Энтони МакГрегора.
— Мальчишка знает, что я его…
— Ретт!
Дуглас замолк.
— Прислать за вами охрану?
— Не надо. Я с ним сам разберусь.
Ретт нажал отбой.
Аэромобиль Артура уже шёл на снижение.
Ретт молча проследил за тем, как тот выходит наружу и, засунув руки в карманы, быстрым шагом направляется ко входу в заброшенный парк.
Ретт ощутил, как дёрнуло в груди при виде этой нахохлившейся фигуры — он не видел Артура таким с самой осени. Секундная боль тут же утонула в злости — что бы ни привело сюда Артура, говорить и, видимо, встречаться с МакГрегором у него за спиной было подло. С друзьями так не встречаются. Сам бы он, по крайней мере, не стал.
Ретт опустил аэромобиль, подошёл к машине Артура и постучал водителю в стекло.
Тот опустил перегородку.
— Мистер Дуглас? — шофёр не скрывал удивления.
— Вы свободны, Ларсон. Я сам его отвезу.
По лицу водителя пробежала тень сомнения, но он тут же кивнул и добавив: «Да, сэр», — поднял аэромобиль в воздух.
Ретт снова посмотрел на парк. Вовсю начиналась весна, и деревья шуршали молодой листвой на ветру. Ретт достал сигарету и, закуривая на ходу, двинулся следом за Артуром.
На душе у Артура всю дорогу скребли кошки. Ретт позвонил так не вовремя, будто чуял, что Артур решил выйти за пределы «вольера». Он не придирался, когда Артур самостоятельно отправлялся куда-то по делам, и не препятствовал его встречам с общими знакомыми, однако Артур прекрасно знал, что спокойствие его обманчиво — шаткое равновесие их отношений по-прежнему держалось на том, что один не выходил за рамки дозволенного, а другой не контролировал его внутри этих рамок.
Встреча с приятелем, самовольная, несогласованная ни с Реттом, ни с Танакой, спонтанная — и к тому же в случае, когда этим кем-то был человек Дугласу мало знакомый, в рамки дозволенного явно не умещалась. Артур в самом деле не чувствовал уверенности в том, что ему стоит ехать — не говоря о реакции Ретта, которую следовало принимать в расчет хотя бы с точки зрения здравого смысла, сами условия этого странного «свидания» ему не нравились. Если бы Энтони не был единственным другом, оставшимся у него ещё с прошлой — земной жизни, отказ был бы однозначен. Артур отлично понимал, что такие прогулки нужно согласовывать как минимум с Танакой, который и без того не будет поднимать лишнего шума и доводить всё до ушей Дугласа. Тем не менее Энтони хотел встречи один на один и нетелефонного разговора — а это ясно говорило о том, что никого постороннего посвящать в дело не стоит.