Ретт с трудом заставил себя нажать экранчик телефона. Артур был там. Живой. И всё такой же родной.
Он устало прислонился лбом к стеклу. Родной, но по-прежнему не принадлежавший ему.
Глава 69
Понимаешь
На следующий день Артур уже снова сидел за тем столом, откуда когда-то начиналась его карьера в Дуглас корп». С утра, когда Ретт проходил мимо, он ничего не спросил — лишь сверкнул глазами так, что по спине Дугласа пробежали волны мурашек.
Пожалуй, это и определило формат, в котором они пребывали весь день. К своему стыду, Ретт боялся высунуться за пределы кабинета, понимая, что вряд ли сможет устоять против этого мрачного и в то же время до боли понимающего взгляда. От одного вида Артура хотелось стиснуть его и прижать к стене, невзирая на место и время. Ретт отлично отдавал себе отчёт в том, насколько пагубно это желание, но бороться с ним мог едва-едва.
Артур был рядом. Это осознавалось куда чётче, чем сводные данные о продажах по региону. И это сводило с ума.
Ретт думал, что стоит только вернуть его и посадить «на цепь», как станет легче. Это не работало.
Думать о том, как к хрупкому и беззащитному Артуру прикасался Гарднер всё ещё было противно, но уже через неделю отвращение вызывал только Гарднер, а продолжавший сверкать глазами и будто-то бы ненароком перебиравший бумаги своими аккуратными, продолжавшими сводить Ретта с ума пальцами, Артур вызывал только неуёмное желание.
Теперь, когда Артур оказался вне досягаемости, Ретт отчётливо видел, насколько он повзрослел. Подростковая округлость исчезла совсем, а юношеская обида на весь мир в глазах сменилась чем-то новым, более глубоким и серьёзным, но всё равно бесконечно грустным.
Ретт видел, что Артур тоже несчастен — и от этого становилось ещё хуже.
К началу сентября начали истекать первые контракты с Эрханом. Продлить их автоматом не получилось — эрханцы требовали пересмотра условий. Первая же попытка обсудить с ними изменения в договоре закончилась железным неприятием и нежеланием иметь дело с недавним врагом.
Ретт попытался поручить дело Артуру — это был первый раз после возвращения, когда он позволил ему войти в свой кабинет.
Артур пришёл сразу же, но категорически не мог или не хотел вести себя как положено секретарю, а Ретту почему-то вдруг отказала вся его твёрдость.
Эссекс не перешёл грани, разделившей их, и не пытался нарушить границы личного пространства — но от этого Ретту было только тяжелей. Артур просто устроился на диване для гостей, закинув ногу на ногу и сложив руки поверх лежащего на коленях большого блокнота, и позволил Ретту несколько минут созерцать затянутое в серый костюм узкое бедро и всё те же неправильные и от того не дававшие сосредоточиться пальцы.
— Мистер Дуглас, — произнёс он, прерывая затянувшееся молчание, но сделал это таким тоном, каким мог бы шептать его имя в постели — так что мозги Дугласу отшибло окончательно.
— Мистер Эссекс, — машинально повторил Ретт и прокашлялся, старательно отводя взгляд. — Да… Я хотел поговорить с вами о контрактах, которые вы оформляли в прошлом году.
— Я вас слушаю.
Он и правда слушал. Широко распахнул глаза и не сводил внимательного взгляда с самого Ретта — так, что захотелось схватить его за шкирку и… Что потом — Ретт не решил.
— Вы знаете, что они истекают. Я хотел бы, чтобы вы занялись продлением.
— Подготовить бумаги и принести вам на подпись?
— Хм… Нет. Сначала согласуйте их с поставщиками.
Артур наклонил голову набок и грустно улыбнулся, но в глазах его промелькнула торжествующая искорка.
— Боюсь, это невозможно, мистер Дуглас.
— Почему?
— «Андерстаун» не ведёт дел с посредниками.
— Но они вели дела с вами.
— Верно… — Артур задумался, и Ретт оценил было это как отступление, но тут же понял, что ошибся, — видите ли, культура Эрхана предполагает статус анг’мар. Это нечто вроде нашего… офицер. Или вождь. Вождь может не быть предводителем большого племени и всё же он предводитель. Он своей жизнью доказал свою способность решать за других. Так вот эрханцы ведут дела только с анг’мар.
Ретт побарабанил пальцами по столу.
— Вы отказываетесь?
— Если вы хотите, я могу связаться с ними и получить официальный отказ. Но боюсь, они воспримут это как оскорбление, и перспективы для дальнейшего сотрудничества исчезнут.