— Кофе.
— С корицей.
Уоткинс закусил губу и кивнул.
Шелман встал и, развернувшись, встретился взглядом с Артуром.
— А мне ничего, — торопливо ответил Артур, внезапно ощутив неловкость. — Если я выпью сейчас кофе, то просто взорвусь.
Шелман усмехнулся и кивнул.
— У Ретта была та же проблема… Когда он искал вас.
Артур отвернулся. Он не хотел слышать что-то подобное сейчас. Ему вполне хватило разговора о разводе.
— Идите, — попросил он тихо и, подойдя к окну, снова принялся смотреть на теперь уже меркнущие огни.
Операция закончилась в половине восьмого. На все вопросы о результатах врач отмалчивался.
В девять позвонил Танака с сообщением о том, что АНБ даёт отсрочку на неделю.
Артур выдохнул с облегчением и ощутил, как многотонный груз падает с его плеч.
— А что с Бёлером? — спросил он.
— Пока ничего.
— Танака… у Жерома есть связи в спецслужбах. Может, натравить их на самих себя?
— И на Бёлера заодно, — Танака хмыкнул. — Это мысль.
Артур слабо улыбнулся.
— Если будут ещё мысли, я поделюсь.
Танака повесил трубку первым.
В двенадцать медсестра сообщила, что Ретт проснулся.
Артур и Джереми метнулись к двери одновременно, но она стояла стеной.
— Максимум — две минуты разговора. И только родственники.
Артуру было даже стыдно входить в палату одному, тем более, что он вовсе не был уверен, что Ретту пойдёт на пользу встреча с ним.
Ретт лежал, чуть приоткрыв глаза и глядя в потолок. Когда Артур пересёк порог, он лишь слабо повёл зрачками.
Артур остановился в шаге от него, не зная, стоит ли говорить, что происходит за стенами больницы, но решил, что кое-что сказать всё-таки нужно.
— АНБ дало нам ещё неделю, — сказал он без всякой подготовки. — Танака работает. Без тебя мы решение принимать не будем.
Артур сделал ещё шаг вперёд и, не удержавшись, всё же наклонился и поцеловал его в лоб.
— Выздоравливай, Ретт.
Он вышел, так и не дождавшись ответа, и снова потянулись бесконечные часы ожидания. До конца дня Танака больше не звонил, зато около шести врачи сказали, что Ретт окончательно отошёл от наркоза. В палату по-прежнему пускали только близких — это требование госпиталь Святого Патрика соблюдал неукоснительно и явно не терпел поблажек. Спорить, впрочем, никто из оставшихся не пытался.
Артур молча прошёл внутрь, едва получил разрешение от сестры. Теперь уже Ретт абсолютно отчётливо проследил за ним взглядом, но не сказал ни слова.