— Вот так, — Артур подкатил его к дивану у камина и помог устроиться на нём. Только после этого он вздохнул спокойно и присел на краешек сиденья рядом. Убрал со лба Дугласа вспотевшую прядь.
«Больно?» — всё ещё спрашивал его взгляд, и Дуглас отвернулся, не в силах видеть в этих глазах жалость.
— Это только на одну ночь, — сказал Артур вслух. — Завтра тебе нужно вернуться в больницу.
Ретт молча кивнул, продолжая смотреть перед собой.
Артур вздохнул. Ретт явно снова впадал в то состояние, которое Артур про себя окрестил «оставьте-меня-в-покое-дайте-сдохнуть».
— Я принесу чаю, — он ретировался на кухню, давая Ретту возможность привыкнуть к обстановке, а когда вернулся, тот выглядел ещё мрачней.
— А где он? — спросил Ретт, когда Артур присел на корточки у дивана с чашкой в руках.
Артур вздохнул.
— Его нет.
— Ясно, — ответил Ретт. — Я не помешаю. Это действительно на одну ночь.
Артур открыл было рот, чтобы ответить, но плюнул и промолчал.
— У меня есть обезболивающие, принести? — спросил он вместо этого.
Ретт посмотрел на него, помолчал и кивнул. Артур быстро сжал его руку и, оставив чашку на столе, снова отправился на кухню. Вернулся он уже с подносом, где кроме лекарств стояли две тарелки с яичницей и стакан воды. Поставив его на стол, взял в руки таблетку и стакан и, почти не встретив сопротивления, скормил её Ретту. Хуже было с яичницей. Есть лёжа было неудобно, и Ретт порывался встать, так что без небольшой борьбы дело не обошлось. Когда Артур добрался до собственного ужина, тот уже порядком остыл, и он, поморщившись, проглотил всё в два приёма. Покосился на чашку с чаем, представил, каково будет заливать её в горло лежащему Ретту, и решил, что с этим можно повременить.
Сидеть на узком диване было неудобно, и, переместившись на ковер, Артур вытянул ноги к огню, а спиной прислонился к краю дивана. Рука Ретта сама собой упала ему на плечо, но Артур не стал её убирать. Напротив, хотелось прижать её сильнее, почувствовать знакомое тепло.
Артур вздохнул.
— Хочешь, я тебе почитаю?
Оба посмотрели на лежащий на столе томик Бронте.
— Не очень, — сказал Ретт.
Артур усмехнулся.
— Это образец подарочного издания, — Артур потянулся за книгой и, открыв её, продемонстрировал широкоформатную иллюстрацию на обороте, изображавшую горы на фоне неба, — ручная работа. Будет всего пятьсот экземпляров, если возьмусь.
Ретт скользнул взглядом по иллюстрации. Она и в самом деле была хороша. Переместил взгляд на Артура. Тот походил на ребёнка, получившего в подарок дорогую игрушку.
— У тебя это серьёзно? — спросил Ретт с некоторым удивлением.
Артур дважды торопливо кивнул.
— Очень. Ты же знаешь, я люблю книги. У отца их было много. Но в последние годы издают всё меньше — и в основном бульварные романы. Всё остальное не окупается — дешевле читать с планшета. А мне они нравятся. Мне нравится книга как предмет, как произведение искусства. С ними приятно работать. Приятно держать в руках. И на самом деле это может быть выгодно, если правильно делать ставки… Что?
Артур заметил, что Ретт какое-то время улыбается, всё ещё глядя на него.
— Ничего, — Ретт покачал головой и отвернулся. Лицо Артура, вдохновенно рассказывающего о своём увлечении, всё ещё стояло у него перед глазами. В эти секунды он казался почти таким же, каким выглядел когда-то едва проснувшись — совсем молодым, с блестящими глазами полными… «любви» — внезапно закончил Ретт свою мысль, и от осознания этого ему стало грустно.
— В общем, я не собираюсь травить тебя любовными романами. У меня есть и кое-что современное, — Артур встал, — подожди здесь, хорошо?
— Я не убегу, — ответил Ретт и мрачно усмехнулся.
Обещание это, впрочем, Артура не обнадёжило и, памятуя о том, что случилось, когда он оставил Ретта в прошлый раз, Артур постарался вернуться поскорее.
В своих ожиданиях он не ошибся. Когда он вернулся, Дуглас сидел и яростно оттирал ожёг от кипятка на шее. Опрокинутая чашка с чаем валялась на ковре.