— Я тебе готов всё рассказать день за днём, если это поможет. Я никогда не хотел быть с ним.
— Не надо, — Ретт открыл глаза и вздохнул. — Было ведь ещё кое-что. И это я видел абсолютно чётко.
Артур кивнул.
— Это было, — он опустил глаза. — Мне было больно. Гарднер так хорошо объяснил мне, что я ничего не значу для тебя… Что для таких, как вы, я могу быть просто игрушкой. Я сам ненавидел себя и хотел доказать… не знаю что. Просто хотел, чтобы ты увидел это.
Ретт покачал головой.
— Из-за Гарднера… Из-за того, что кто-то сказал тебе, что я не люблю тебя… Артур, почему ты поверил ему, а не мне? Ты хоть понимаешь, как это…
— Глупо, — закончил Артур за него.
— Чего после этого стоят все твои слова о доверии?
— Прости, — Артур опустил голову ещё ниже, долго молчал, а потом резко поднял глаза. — Я боялся тебя потерять, Ретт. Я боялся, что всё это ложь. Я…
Ретт закрыл глаза и притянул его к себе. Артур тут же обхватил его руками за шею, заставляя наклониться и прислоняясь лбом к его лбу.
— Я больше никогда так не сделаю. Ты можешь мне поверить?
— Я верил, — Ретт криво улыбнулся, но не попытался отодвинуться, — я тогда почти перестал сомневаться.
— Я помню, — Артур ответил такой же улыбкой, — та весна была как в сказке. Наверное, именно поэтому… я стал искать трещины на мраморе, — он прерывисто выдохнул, — но туда вернуться нельзя.
Ретт покачал головой.
— Нельзя.
Ретт замолчал, и Артур тоже больше не пытался говорить. За окном медленно падал снег, заметая дорожки и лишённые листьев остовы деревьев. Заметая землю, которую так долго размывала осень дождём, и даже море, почти переставшее биться о берег.
— Я хочу попробовать сначала, — сказал Артур. — Попробовать по-другому. Я знаю, что ты устал. Я тоже. Но мы должны это сделать.
— Если у тебя ничего не осталось, это повод начать всё сначала… — сказал Ретт задумчиво.
Артур кивнул и заглянул ему в глаза.
— Слишком много надо начинать. По крайней мере мне.
Артур чуть отстранился.
— Я хочу быть с тобой, когда ты будешь начинать.
Ретт притянул его обратно к себе.
— Я тоже хочу. Чтобы ты был со мной.
Глава 100
Особняк
Разбирательство назначили на первые числа февраля. Всё время, пока шло слушание, Артур молча стоял за спиной Ретта и всеми фибрами ощущал, как тот мрачнеет. Никто не говорил, что Ретта посадят. Этому можно было бы радоваться, но никто не обещал, что счета будут разморожены. Дело грозило затянуться надолго. Прокурор извлекал откуда-то людей, давно уже не работавших в «Дуглас корп», и при виде многих из них у Артура по вискам тёк холодный пот. Когда дело с истребителями лишь начиналось, он сам допустил слишком много ошибок. Далеко не все в его команде были проверенными людьми — по крайней мере, теперь так казалось ему, и, слушая каждый следующий допрос, он готовился услышать обвинения в свой адрес и в адрес Ретта.
Ретт принимал ход слушания. Изначально он вообще был спокоен. Все, кто попадал в команду к Артуру, проходили усиленные проверки, услуги их хорошо оплачивались, а молчание гарантировалось компроматами и адресами близких. Артуру не следовало знать об этом тогда, а теперь уже было не до того, чтобы раскрывать старые тайны. Однако он отлично видел, к чему ведёт прокурор. Если бы Бёлер попал в руки правосудия живым, обвинение, скорее всего, было бы снято. Правда, как верно заметил Артур, тогда уже сам Бёлер мог начать говорить, и под угрозой оказались бы не только свобода и состояние Дугласа.
Ретт не жалел, что Бёлера пришлось убрать. Эту мысль он принимал как факт. Предателей расстреливают. Беспокойство его вызывало теперь то, что в этих условиях экспертиза по делу Бёлера выглядела шитой белыми нитками. Как бы тщательно не сработал Танака, заметая следы, сам факт несвоевременной смерти Бёлера говорил о том, что жизнь его была кому-то не выгодна, и подозреваемых получалось не так уж много. Танака всячески подтягивал хвосты к неизвестным партнёрам с Эрхана, но сработает ли эта версия, пока никто толком не знал.
Зал суда Ретт покинул в состоянии мрачном, если не сказать беспросветном. И хотя вопреки обыкновению над зимней Асторией светило солнце, и лучи его отражались от ставших лазурными вод Леты, эти звоночки приближающейся весны казались чуждыми и раздражали глаз.
— Прогуляемся? — спросил Артур.