— Но никогда не будешь моим.
— Я уже твой. Всегда был и всегда буду. Ты же знаешь: я — часть тебя.
— Не верю.
— Проверь. Подойди и возьми.
Артур шагнул чуть назад и припал спиной к стене, устало наблюдая за Реттом. А когда увидел, как тот встаёт и двумя маленькими, но такими долгими шажками преодолевает разделявшее их небольшое расстояние, сам будто бы ощутил всю боль, которую доставили ему эти шаги.
Руки Ретта впечатались в стену по обе стороны от него. Глаза его горели знакомым безумным пламенем.
— Ты мой… — прошептал Ретт в самые его губы.
Артур ухватил его за талию и тут же понял, что Ретт оседает вниз. С силой прижал его к себе, обхватывая крепче.
— Держу, — выдохнул он, — Ретт… Что б тебя… Держу.
Дуглас был неимоверно тяжёлым, по прежнему намного тяжелее самого Артура, и тому с трудом удалось дотащить его, едва передвигавшего ноги, до кровати.
В спальне тоже пахло пылью, и Артур тут же открыл окно. В комнату ворвался запах ливня и негромкий шум падающих капель.
Ретт поймал его руку и потянул к себе, но если бы он и не сделал этого, Артур сам уже едва мог стоять. Он упал на кровать, придавливая Ретта собственным весом, и хотел было тут же откатиться, но Ретт не позволил ему. Просунул руку между ними и принялся привычными движениями расстёгивать пиджак.
Артур помогал ему как мог, извиваясь и сбрасывая одежду на пол, пока Ретт не добрался наконец до его тела и не поймал губами ключицу.
Артур резко выдохнул, чувствуя, как мгновенно наливается кровью и прижимается к паху Дугласа его собственный член. Он судорожно потёрся, стараясь соприкоснуться с Реттом каждой клеточкой кожи, затем все-таки упал в сторону и потянул Ретта на себя.
Он уже забыл, как давно не испытывал этого чувства, когда большое тело любовника накрывает тебя и прижимает к постели всем свои весом. На несколько секунд сознание едва не уплыло в темноту от густого знакомого запаха и ощущения этой тяжести, этой близости и этого жара.
Пальцы сами собой принялись стягивать с Ретта свитер, а потом скользнули по сильной спине, исследуя каждый её кусочек.
Ретт поймал его губы, заставляя окончательно забыть обо всём, что происходило вокруг, и только вжиматься в него изо всей силы.
Артуру первому удалось избавить Ретта от брюк, и он тут же схватился за освободившуюся твёрдую плоть, вырывая из горла Дугласа стон.
Тот отвлёкся на секунду от его губ, коротко прикусил напоследок и, перевернувшись на спину, потянул Артура на себя, а затем стал стаскивать с него остатки одежды. Добравшись наконец до тела, крепко притиснул к себе и какое-то время просто сжимал так, позволяя потираться об себя и медленно плавясь в волнах наслаждения.
Артур попытался отстраниться, но Ретт не дал ему. Просто проник руками между бёдер, разводя их в сторону. Артур без раздумий обхватил его самого ногами и тут же уселся на его член. Выгнулся от боли, тяжело дыша, и Ретт, отпустив его ягодицы, принялся гладить спину, целовать плечи и грудь, покусывать и ласкать соски.
Слов не было. Оба знали, что хотят именно так. Быстрее. И пусть будет боль, главное было — снова оказаться вместе.
Уловив едва заметный кивок, Ретт задвигался медленно и неглубоко, всё равно заставляя Артура стонать при каждом толчке.
Артур чуть приподнял веки и смотрел на него абсолютно пьяно, явно не соображая, от чего он стонет — от удовольствия или от боли.
— Маленький мой… — прошептал Ретт одними губами. Поймал руку Артура и вместе с ним сжал его член.
— Всё, — выдохнул Артур и уронил лицо в изгиб его плеча.
Ретт ощутил сладкую пульсацию и толкнулся в последний раз.
Артур застонал — скорее просто так, напоследок.
А потом Ретт снова перевернул его на спину, навис сверху и долго целовал лицо и шею, так и не заметив, когда Артур уснул.
Проснулся Ретт от того, что Артура не было. Чувство было внезапным и злым, и Ретт приготовился уже вскочить с постели, когда наткнулся взглядом на стройную фигурку, стоявшую на балконе и наблюдавшую за рекой.
Артур будто бы поймал его взгляд спиной, тут же обернулся и, вернувшись в комнату, снова забрался под одеяло.