Прежде чем набрать номер Кёнига или Сандберга, Дуглас снова вошёл в приложение и ощутил непреодолимое желание разбить телефон. Хрупкая полуобнажённая фигурка Артура изгибалась в объятьях Николаса. Лицо Артура лежало на плече у бизнесмена, и когда камера чуть повернулась, Дуглас увидел, что в серых глазах стоят слёзы.
Он с трудом заставил себя просто нажать кнопку, а не выбить к чёртовой матери перегородку, отделявшую его от водителя.
— Разворачивайся. В город, быстро.
Шофёру хватило ума не задавать глупых вопросов, и аэромобиль заложил крутой вираж, разворачиваясь на сто восемьдесят, а вот Дуглас уже через минуту ощутил, что поспешил — куда ехать, он не знал.
— Сандберг, — выдохнул он в трубку, даже не заметив, как набрал номер секретаря.
— Да, сэр…
— Почему я не знаю, что переговоры ведёт Кёниг?
— Это важно, сэр?
Дуглас замолк на секунду, поняв, что Сандберг вряд ли в курсе последнего происшествия, к тому же не получал приказа блюсти честь его любовника.
— В каком отеле он остановился?
— Отель «Элемент», номер сто шесть.
— Охрану туда. Сейчас же.
Дуглас нажал отбой и отдал приказ шофёру.
Когда он вошёл в дверь номера сто шесть, двое охранников держали под руки Эссекса. Пиджака на юноше уже не было, только расстёгнутая рубашка. Волосы оказались всклокочены. Артур ещё умудрялся держать маску равнодушия на лице, но когда взгляд его встретился со взглядом Дугласа, броня рухнула, и Ретт увидел всё — боль, страх, унижение, недоверие, ненависть.
Ему самому стало больно от этого взгляда, но он лишь коротко приказал:
— Увести! — и кивнул на дверь.
Кёниг сидел на диване. Пиджака на нём тоже не было, но виноватым он не выглядел абсолютно. Скорее раздражённым.
— Что творят твои люди, Дуглас?
Губы Ретта дёрнулись, но он оставил вопрос без ответа.
— Ты так хочешь его? — спросил Ретт, останавливаясь напротив. — Так хочешь, что готов потерять годовую прибыль?
Лицо Кёнига тоже дёрнулось.
— Годовую прибыль… Деньги важны только для тебя, Дуглас.
— Что же важно для тебя?
Губы Кёнига чуть растянулись в улыбке.
— Честь, Дуглас. Как и для нас всех.
— Это такая большая честь — оттрахать моего любовника?
Кёниг усмехнулся.
— Ты не представляешь, какая.
Дуглас опустил взгляд на мобильный. Он не был уверен, что скажет сейчас правду, но это значения не имело.
— У меня есть запись, Кёниг. Я оскандалю тебя на весь обозримый свет.