— Осторожно, — Артур опёрся о свободную руку рядом с Дугласом и сам наклонился к его лицу. Оказалось, эти черты за последние полгода въелись в его кровь, стали настолько неотделимыми от него, что он уже не мог ощущать Ретта как другого человека.
Артур осторожно коснулся губами его губ. Ретт прикрыл глаза, чуть подаваясь навстречу, но стоило им коснуться друг друга, как со стороны двери раздалось покашливание.
— Чёрт… — прошептал Дуглас, открывая глаза, но не отводя их от Артура.
— Пять минут, мистер Эссекс… — голос сестры звучал немного смущённо, но Артуру было уже плевать. Весь мир знал, кто он такой. А если бы и нет — он отдал бы всю свою непогрешимую репутацию за один этот миг.
— Я люблю тебя, — прошептал Артур. С удовлетворением отметил, как расширились зрачки Дугласа и улыбнулся. — Я буду за дверью.
Артур встал, оправил пиджак и вышел. Стены больницы казались уже не такими мрачными, но это место всё ещё не подходило Ретту.
Артур отлично понимал — или думал, что понимает желание Дугласа сбежать отсюда поскорей.
Он дождался, пока медсестра выйдет, и спросил, с кем можно обговорить перспективы лечения. Ему назвали номер кабинета главного врача, и Артур кивнул. В больницах он разбирался куда лучше, чем в судостроительном деле, и теперь ступал наконец на знакомую почву.
Артур обернулся к Шикимори и закусил на миг губу, но тут же взял себя в руки.
— Мистер Шикимори, вы можете связаться с начальником охраны?
Юдзо посмотрел на него с лёгким удивлением.
— Понимаю, это не входит в мои полномочия, но мистер Дуглас хотел бы усилить охрану. Можно прислать ещё хотя бы одного человека на этаж?
— Вообще-то, — сказал Юдзо, доставая телефон, — насколько я знаю, это входит в ваши полномочия уже пару месяцев. Я запрошу ещё одну машину.
— Спасибо, — Артур постарался скрыть удивление. — Пусть пришлют кого-то прямо сейчас. Я дождусь, и мне нужно будет отойти.
Ретт не знал, сколько времени прошло с момента выстрела, когда он пришёл в себя в первый раз.
Понял только, что снова находится в больнице — в чёртовой больнице, четырёх стенах смерти — как он называл это место про себя.
Голова работала плохо, то и дело накатывали приступы слабости, и мысль рассредоточивалась.
Понять, что происходит, в первый раз ему не удалось, и он снова свалился в забытье.
Когда он пришёл в себя второй раз, Ретт вообще не был уверен, что он в самом деле в сознании. Грудь сдавливали бинты, и дышать было неимоверно трудно. Несколько секунд он пытался не уплыть на тот свет снова, а потом открылась дверь, и послышался невнятный звон, будто за дверью происходила схватка.
Ретт резко обернулся к двери — слишком резко, потому что перед глазами всё поплыло, и он почему-то увидел Артура, бледного как смерть. Губы юноши что-то шептали, но звука не было, только звон. Он опять провалился в забытье.
Ретт приходил в себя ещё несколько раз и неизменно видел перед собой сероватый потолок и четыре сомкнувшихся в периметр стены. Постепенно периоды бодрствования становились дольше, но Дуглас вовсе не был этому рад. Мысль о том, чтобы созерцать потолок вгоняла его в тоску.
В какой-то момент его посетила мысль: почему он здесь? Насчёт покушения всё было довольно ясно: выстрел в грудь, выбитый из рук противника пистолет и человек в маске, скатывающийся по лестнице.
Странно, что его не добили. Значит, наверное, попытаются снова.
Мысль не вызвала никаких эмоций. В первый раз прокол был на его стороне — не стоило оставлять охрану внизу. Сейчас проколоться он не мог просто потому, что ничего не решал. Танака наверняка уже оцепил больницу. Приказы ему не были нужны.
Неприятное, раздражающее любопытство вызывал другой вопрос — почему он именно здесь?
Ретт не знал, что это за больница, но она никак не походила на Астория-Бридж, где он обычно лечился.
Дождавшись прихода сестры, Ретт задал этот вопрос и получил исчерпывающий ответ:
— Мы приняли вас по вызову из скорой. Это госпиталь Святой Джоаны, от нас пятьсот метров до места происшествия.
Дуглас кивнул и тут же пожалел об этом движении — голова снова закружилась.
— Когда я смогу отправиться домой?