Если у солдата есть семья и эта семья сжалится над ним, ветеран возвращается в семью, и, если он сохранил целыми руки и ноги, он будет помогать родным и с его трудом будут мириться.
Но если у него нет семьи, он даже не имеет права наняться в работники.
Если у него нет медали, он становится вором — для него это единственная возможность выжить.
Если у него есть две или три медали, он делается нищим, стоит на коленях на проезжей дороге или на церковной паперти, целует землю у ваших ног, когда вы проходите мимо, и живет на те четыре-пять копеек в день, которые кидают ему милосердные души.
В те дни, когда милосердные души ему не встречаются, — а такие дни в календаре бывают, — он обходится без еды, если только накануне не было избытка милосердных душ.
Если у него есть пять, шесть, семь или восемь медалей, он имеет шанс стать караульным.
Караульные графа имеют до шести или восьми медалей.
Я уже говорил, что караульными называют деревенских сторожей.
Слово "караул" буквально значит "служба порядка", "стража".
Если на человека напали ночью, и ему нужно позвать на помощь, он кричит: "Караул! Караул!"
Это означает, что он зовет стражу.
Так вот, вокруг нас здесь всегда шесть или восемь караульных, которые день и ночь на ногах.
Они стоят у ворот, со стороны набережной, у дверей дома, у начала каждой аллеи, по углам сада.
По-видимому, они сменяются, и, пока одни бодрствуют, другие спят. Но вот что мне известно точно: в какое бы время дня или ночи нам ни случалось выходить, мы видели караульного в передней, караульного у дверей и караульного у садового крыльца.
При нашем появлении бедняги вскакивают, вытягиваются по струнке и берут под козырек.
Шагу нельзя ступить, не встретив в любое время суток караульного — левая рука по шву, правая приложена к фуражке.
Представьте себе оригинала, который, вместо того чтобы справить нужду дома, выйдет на воздух, чтобы при свете луны проделать нечто такое, что предвидел наш старый и превосходный префект Сены, г-н де Рамбюто; так вот, пока этот чудак не завершит свои действия, в двух шагах от него будет стоять по меньшей мере один караульный, не отводя взгляда и застыв в неподвижности.
Сначала это стесняет, как если бы мимо твоих окон следовала похоронная процессия, но потом привыкаешь.
А вспомнить добрым словом г-на де Рамбюто меня заставило вот что: не было еще в России начальника полиции, настолько любящего все живописное, чтобы построить на Невском проспекте, или на Большой Морской улице, или на набережных небольшие колонны с голубым куполом в золотых звездах — наподобие тех, какие украшают парижские бульвары.
Для иностранца, который, не тревожась из-за отсутствия таких пустотелых колонн, увидит в этом всего лишь упущение, а не правило, установлен штраф.
Здесь запрещено курить, а также останавливаться у стен домов или на углу улиц — разве что для того, чтобы поправить подвязку или завязать шнурки ботинок.
Каждый подобный проступок, совершенный правонарушителем того или другого разряда, карается штрафом в размере одного рубля.
Однажды император Николай встретил француза, который то ли по неведению, то ли пренебрегая запретом, курил настоящую гаванскую сигару, с наслаждением пуская густые клубы дыма.
Николай, по обыкновению, в одиночестве совершал свою прогулку на дрожках.
Он велел французу сесть рядом, привез его в Зимний дворец и ввел в курительную комнату великих князей. "Курите здесь, сударь, — сказал он. — Это единственное место в Санкт-Петербурге, где разрешено курить".
Француз докурил сигару и, выходя, поинтересовался, кто этот господин, так любезно доставивший его в единственное место в Санкт-Петербурге, где разрешено курить.
Ему ответили: "Это император".
Впрочем, такой запрет курения вполне понятен в стране, где все строения деревянные и неосмотрительно брошенный окурок нередко приводит к пожару, уничтожающему целую деревню.
Поэтому здесь курят на Неве.
Пожары в России случаются часто, и они ужасны.