Он не стал спорить, молча взял ее руку и положил себе на колени. Она тихонько вздохнула, но руку не убрала. Мик снова поцеловал ее и начал гладить ей ноги, Карен затихла и, казалось, вот-вот позволит ему нечто большее, но вдруг вся сжалась, выпрямилась и оттолкнула Мика.
— Ты бы лучше дробями занялся, Мик.
— Дробями! — Он видел, как напряглась ее грудь под свитером, который она старалась одернуть. — Хорошо. Начнем с простых дробей.
Он стал расстегивать ремень, но Карен уже раскрыла чистую страничку своего блокнота.
— Да и родители твои вот-вот вернутся.
Это было резонно — мистер Уолш работал в дневную смену. Он вставал в пять утра и домой приходил не очень поздно. Мик заправил рубашку в джинсы и снова взял в руки карандаш и бумагу.
— Послушай, какой у тебя размер лифчика?
Карен шлепнула его по руке.
— Хватит тебе!
— А что я такого сказал?
— Очень уж ты наглый, вот что!
Мик наклонил голову к плечу и прищурился, как бы прикидывая размер.
— Приблизительно тридцать третий?
Карен выпрямилась, чтобы он мог убедиться в своей роковой ошибке.
— Вот еще! У меня тридцать пятый. А зачем это тебе?
Мик не ответил, записал размер и быстро перевел его в сантиметры.
— Девяносто сантиметров.
Карен засмеялась и проверила его расчеты.
— Живо ты сообразил.
— Но ведь задачка интересная!
Он положил руку ей на грудь, и Карен, кажется, уже больше не интересовало, вернутся сейчас его родители или нет.
Утром Мик отправился разыскивать фирму «Аттли энд Парсонс». Дорога заняла у него полтора часа. Он сел в автобус, доехал до центра, потом пересел на другой, до стадиона «Грейхаунд», и остаток пути прошел пешком. Два раза по пятнадцать минут в автобусе и короткая прогулочка; зато почти целый час проторчал на остановках. Хоть он и старался не предвосхищать события, пока стоял в очереди (боялся сглазить), но не смог удержаться — стал прикидывать, сколько времени заняла бы дорога, если ехать на мотоцикле. Он прикидывал маршрут, вычислял, в котором часу надо выходить из дому, чтобы не опоздать на работу.
Когда он добрался наконец до «Аттли энд Парсонс», очередь во дворе тянулась вдоль всего учебного центра. Кое-кто из парней привел дружков, большинство же стояли молча — незнакомые парни со всех концов города, выпускники разных школ.
Мик побрел вдоль очереди, ребята оглядывались на него. Никто не улыбался, не заговаривал друг с другом, не кивал. Тут уж не до знакомств: каждый из них — соперник. Мик подошел к концу очереди одновременно с парнишкой, вошедшим во двор с другой стороны.
— Насчет работы механика — это здесь? — спросил он Мика.
— Наверное. В письме сказано: около учебного центра.
Парнишка отступил в сторону и окинул взглядом очередь.
— Господи, вот уж не думал, что нас так много будет. Можно идти домой. Шансов никаких.
Но он все-таки остался; хотелось перекинуться с кем-нибудь словечком, но никто его не поддержал, и скоро парнишка приуныл, как все остальные.
Отвлекла их от тревожных мыслей стычка во дворе. Водитель грузовика поспорил с прорабом в защитного цвета спецовке — где разгружать деревянные решетки. Водитель твердил, что делает, как приказано, а прораб уверял его, что он все перепутал. Да нет, говорил водитель, Слейтер лично дал указание по телефону, а прораб отвечал, что плевать он хотел, кто ему дал указание, все равно никто к нему не поедет выяснять.