— Зашел выпить по дороге. Где Стив?
— Струсил.
— Так я и знал. Трепач этот Стив.
— Ну и шут с ним! Пошли.
Они двинулись вдоль магазинов. Бакалейную лавку рядом с прачечной тоже закрыли, а в конце улицы в магазине электротоваров объявили последнюю распродажу.
— Все взял?
Мик повернулся к Филу, и его отражение в витрине тоже сделало поворот. Такое впечатление, словно Фил шествует в сопровождении близнецов. Он похлопал себя по карману плаща.
— Вроде бы все.
Они почти не разговаривали, пока шли по знакомым улицам. До клуба рабочих «Лэнгли» было чуть ли не две мили, они торопились: их ждала работенка. Было около двенадцати часов ночи, прохожих совсем мало, машин тоже. Заметив прохожего, двигавшегося им навстречу, приятели сразу же переходили на другую сторону, не дожидаясь, когда он приблизится. Фонарей было мало, так что риск, что их заметят и запомнят, ничтожный. Они миновали машину, стоящую на краю газона возле дома; две фигурки на переднем сиденье замерли словно в немой схватке. Ребята не могли разглядеть, что там происходило, — окна запотели, но догадаться было совсем нетрудно, и ребята прошли мимо, посмеиваясь над проделками парочки.
Клуб «Лэнгли» стоял в переулке. Высокая стена по обе стороны здания и с тылу очертила границы территории, сбоку виднелась подъездная дорожка для грузовиков с пивом. Мик и Фил перешли улицу и направились к клубу. Вокруг ни души, окна домов темные. Но даже если сейчас кто и не спит, их шагов все равно никто не услышит: Фил и Мик надели тапочки. Они обошли здание клуба, не замедляя шага, кинули быстрый взгляд вокруг — не следит ли кто, пробежали по дорожке для грузовиков и нырнули во внутренний двор. Прислонясь к стене, они затаили дыхание и прислушались. Все тихо, только ветер шумит да где-то собака лает.
Фил вытащил из кармана мягкий комок и протянул Мику:
— Надевай.
Мик решил, что это перчатки, в темноте ничего не разобрать, но, когда он развернул сверток, оказалось, что это носки.
— Это еще что такое? Неужели у тебя перчаток не было?
Он натянул на руку носок и поднес к носу.
— Черт побери, ты бы их хоть постирал.
— Надевай и не стони. Это лучше, чем ничего, так?
Фил расстегнул плащ, и из глубокого внутреннего кармана, пришитого к подкладке, достал большую отвертку. Мик стиснул кулаки, чтобы по возможности не чувствовать на руках эти жуткие носки, и следил за тем, как Фил, орудуя отверткой, пытается раздвинуть створки двери.
— Надеюсь, они не починили дверь.
Дверь скрипнула, подалась, но не распахнулась: очевидно, мешала стойка бара.
— Попробуй просунь пальцы и нажми, а, Мик.
Мик просунул пальцы в отверстие и пытался раздвинуть створки, а Фил тем временем действовал отверткой как рычагом. Всякий раз как Фил вынимал отвертку, чтобы нажать в другом месте, створки сходились и зажимали пальцы Мика.
Они еще несколько раз попытались открыть дверь, сопя от усердия и налегая на створку в том месте, где мешала стойка бара. И вдруг ни с того ни с сего, когда они уже потеряли надежду, дверь с лязгом распахнулась, и ребята повалились на груду корзин. Шум получился адский, они рванули через двор, а оттуда по подъездной дороге на улицу и только там остановились и прислушались.
Сигнализация не включилась. Окна домов через дорогу были по-прежнему темные, никто не вышел на улицу. Они постояли, прижавшись к стене, подождали немного и, убедившись, что все в порядке, вернулись во двор. Двери запасного выхода были распахнуты, ветер колотил их о стенку. Ребята молча смотрели в темный прямоугольник, потом Фил достал из внутреннего кармана фонарик и зажег его.
— Прикрой дверь, Мик.
С осторожностью служки, пускающего в церковь опоздавшего прихожанина, Мик закрыл дверь. Фил включил фонарь и направил лучик на стену. Они стояли в коротком коридорчике с двойными дверями в противоположном конце и двумя туалетами по обе стороны. Фил остановил луч фонарика на дверях мужского туалета.
— Хоть знаешь, куда бежать, если приспичит.
Мик не засмеялся. Ему уже хотелось бежать в туалет, а они еще даже не вошли в зал.
Они пробрались по коридору, и Фил толкнул дверь, ведущую в концертный зал. Он придержал ее для Мика, и тот, войдя, тоже придержал ее за собой, чтоб не хлопнула. Портьеры на окнах в зале были опущены, и в темноте ребята ничего не увидели, в нос ударил острый запах застарелого табачного дыма и пива. Фил провел лучиком вдоль стен, осветил столики, стулья вдоль стен, барабаны на эстраде у стены и длинную стойку бара — у другой. Осторожно ступая, словно по тонкому льду, ребята двинулись через зал к стойке. Тут они обнаружили, что бар закрыт металлической решеткой, которая тянется от стойки до потолка. Фил нашел замок и попытался открыть его отверткой, а Мик держал фонарик. Замок не поддавался; они слегка потрясли решетку (трясти сильно побоялись, как бы шуму не понаделать), наконец плюнули и пошли в соседнюю комнату — в бильярдную. Мик сказал:
— Надо было связку ключей с собой захватить.