Мик с Карен улыбнулись друг другу, у обоих отлегло от сердца, а Мик прислонился к пианино, изображая смертельную усталость.
— Так выдохся, что могу на гвоздях уснуть.
— Какая вы добрая! Мы не хотели причинять вам беспокойство, мы просто не знали…
— Как же я тебя выгоню? Ты же дочь Эрика.
Они молча смотрели друг на друга, затем женщина улыбнулась Карен.
— Я частенько себе тебя представляла. Видела твои фотографии, но на них ты совсем маленькая.
— Как вас зовут?
Непосредственность Карен снова заставила женщину улыбнуться.
— Дженни… А у вас с Кевином глаза и брови похожи.
— Это вы малыша назвали Кевином?
Мик, оттиравший пыль со шлема, поднял глаза.
— В честь Кевина Кигена?
— Откуда я знаю, в чью честь. Эрику имя вроде понравилось. Пойду лучше одеяло принесу, а то малыш проснется в шесть утра, надо будет его кормить.
Она вышла. Карен, кажется, готова была снова заплакать.
— Папа говорил, что собирался меня Кевином назвать, если бы вместо меня родился мальчик.
— Во второй раз ему повезло, да?
— Выходит, так.
— Мне-то лучше, что ты не парень.
Он подтолкнул Карен и чмокнул ее в щеку. Она слабо улыбнулась, но невесело, как бы машинально, точно резиновая кукла.
Вернулась Дженни с одеялом, Мик положил свой шлем на стол рядом со шлемом Карен и взял у Дженни одеяло.
— Под ним не замерзнешь. Лишних подушек, правда, нет. Возьмешь диванные.
— Не страшно. Обойдусь.
— Ванна, если понадобится, на лестничной площадке справа.
— Спасибо.
Она повернулась к Карен.
— Пойдем, поможешь мне поставить раскладушку. Вдвоем, может, меньше шуметь будем.
Карен вышла следом за ней из комнаты, задержалась на лестничной площадке, опять вяло улыбнулась и закрыла за собой дверь.
Мик слышал осторожное поскрипывание и приглушенные голоса — это женщины ставили раскладушку. Он снял пиджак и повесил на спинку стула. Расстелил на диване одеяло, подоткнул его, стащил ботинки, поставил рядышком на коврике перед камином, так чтоб на виду были, когда он проснется. Когда он брал подушки, под одной из них что-то лежало, он нагнулся и достал. Оказалось, это растрепанная книжка стишков и считалок. Мик сел на край дивана и полистал ее — безвкусные, уродливые картинки, — он выключил свет и, не раздеваясь, лег.
На следующее утро Мик положил на место подушки, аккуратно свернул одеяло; потом они с Карен пили чай, устроившись на диване, смотрели, как Дженни перепеленывает малыша на коврике у камина. Он лежал себе на спинке, под ним — клеенка, и грыз резиновое кольцо для зубов. Дженни подняла ему ножки, подмыла его, но не успела вытереть насухо, как он пустил фонтан — и снова весь мокрый.
Мик засмеялся и подтолкнул Карен, та смущенно отвела взгляд.