— Ну, каково братца иметь, а?
— Сводного, ты хочешь сказать.
— И то неплохо, верно?
Может, Дженни и слышала этот диалог, но виду не подала. Склонив голову, она смазывала кожу Кевина вазелином, пудрила тальком, перед тем как переодеть его в сухое. Она была в джинсах и свитере, и, когда она встала на колени, нагнувшись вперед, свитер задрался, обнажив позвонки и светлый пушок ниже талии. В такой позе она выглядела слабой и беззащитной.
Внизу хлопнула парадная дверь, все трое замерли, прислушиваясь. (Только Кевину хоть бы что, лежит себе, гулькает и ножками сучит.) Но шаги замерли в глубине коридора.
Дженни застегнула кнопки на комбинезончике Кевина, подняла его и передала Карен.
— Подержи-ка минутку, я ему завтрак принесу.
Карен торопливо поставила кружку и с опаской посмотрела на извивающееся крошечное существо.
— По правде сказать, я не очень-то умею с детьми обращаться.
— Теперь у тебя есть возможность поучиться, а?
Не дожидаясь ответа, она плюхнула ребенка на колени Карен и пошла на кухню. Карен держала его подальше от себя, на вытянутых руках, а он барахтался и старался к ней прижаться. Она хладнокровно следила за его напряженным личиком. Яркие щечки от натуги заалели еще сильнее.
— Тебе он нравится, Мик?
Она сказала так, будто спрашивала о платье или новых туфлях. Мельком взглянув на малыша, Мик пожал плечами.
— Да ничего.
И тут же, услышав шум на кухне и убедившись, что Дженни там, обнял Карен за плечи и попытался поцеловать.
— Его сестренка мне больше по вкусу.
Кевин потянулся к браслету на его запястье, но схватить не успел, Карен отпихнула Мика локтем.
— Перестань, Мик, не то я его уроню.
Малыш не стал отчаиваться, что яркий предмет вдруг оказался недоступен, и переключился на золотой медальон Карен.
— Как по-твоему, он на меня хоть капельку похож, Мик?
Потирая бок, куда Карен ткнула его локтем, Мик переводил взгляд с Карен на малыша.
— Разве в таком возрасте можно что-нибудь понять? По мне, они все на одно лицо.
Малыш был сильный и упорный, но Карен держала его крепко, отстраняя от себя. Постепенно она смягчилась и, взглянув на его пунцовую мордашку, не могла удержаться от улыбки.
— Хорошенький, правда?
Она притянула Кевина к себе, поцеловала в щечку, крепко обняла аппетитное пухленькое тельце. Кевин схватил наконец золотой медальон и угомонился — он уже больше не брыкался и изучал золотое сердечко с любопытством обезьянки. Он вертел его, попытался даже засунуть в рот, но Карен отняла медальон, осторожно разжав кулачок.
Когда она распрямляла его пальчики, медальон вдруг щелкнул и открылся. Очевидно, Кевин случайно нажал на пружинку, и теперь из одной половинки ему улыбался его отец, а из другой задумчиво смотрела мать Карен. Два крошечных лица, вырезанных из свадебных фотографий, на которых они изображены на ступеньках у входа в мэрию.
Карен поскорей захлопнула медальон, так что Мик ничего не успел рассмотреть — его отвлекла Дженни, вернувшаяся с завтраком для Кевина. Она поставила тарелку на столик возле низкого стульчика, надела малышу нагрудник и, забрав его у Карен, усадила. Он тут же потянулся к дымящейся каше, но Дженни подняла тарелку, так что сунуть в нее пальцы он не успел.
Карен посмотрела на свои часы, потом на каминные.
— Когда вы ждете отца?
Дженни попробовала первую ложку — не слишком ли горячо, — сунула ее в рот Кевину и только тогда ответила: