Билли посмотрел на ее ноги и покачал головой.
— Не видно.
— И то ладно. А что ты вечером собираешься делать, дружочек?
— Книжку читать.
— Вот и прекрасно. О чем книжка?
— О соколах. Я хочу достать птенца пустельги и обучить его.
— Пустельги? Это еще что такое? Ой, сколько?..
— Это сокол такой — пустельга. А при чем тут «сколько»?
— Я спрашиваю, сколько сейчас времени?
— Ты знаешь, я уже сарайчик прибрал и ящик от апельсинов под гнездо приспособил…
— Без десяти восемь! Ой-ой-ой, как всегда, опаздываю.
Она выскочила в прихожую и стала лихорадочно перебирать одежду, развешанную на лестничных перилах, срывая все ненужное и швыряя на пол, пока не добралась до своего жакета.
— Вот тебе два шиллинга. Пойди купи себе лимонаду, воздушной кукурузы или еще чего-нибудь.
Миссис Каспер бросила монетки на каминную полку и улыбнулась своему отражению в зеркале.
— И смотри, чтоб ты был в постели, когда я вернусь.
Она пронеслась через кухню, хлопнула дверью, и в доме стало совсем тихо. Билли открыл книгу, отыскал место, где он остановился, и стал читать, шевеля губами и водя пальцем по строчкам.
Заслышав шаги на лестнице, Билли сунул книгу под подушку и рванулся к выключателю. Шаги были тяжелые, временами они замирали, и тогда казалось, что подъем прекратился.
В конце концов шаги достигли все же верхней площадки, щелкнул выключатель, и Джад, шатаясь, вошел в спальню, бубня себе что-то под нос. Он дошел до кровати и постоял, переминаясь на месте для устойчивости, так, словно пол качался под ним.
— Билли. Ты чо, шпишь, что ли, а, Билли?
Билли лежал неподвижно, уткнувшись лицом в простыню. Джад откачнулся и стал расстегивать верхнюю пуговицу сорочки, тщетно пытаясь искоса взглянуть на нее и морщась. Он тяжело дышал, и видно было, что эта немудреная операция требует от него не меньшей затраты сил, чем бег по пересеченной местности. Наконец он ухитрился расстегнуть две верхние пуговицы и стал стаскивать рубашку через голову, при этом он вывернул ее наизнанку и попытался вытащить руки из рукавов с нерасстегнутыми манжетами. И тут брюки спустились ниже колен, и он поднял ногу. Однако, когда он сделал попытку нагнуться и посмотреть на свои ноги, тут же потерял равновесие, и ему пришлось запрыгать, чтобы устоять на ногах. Он остановился, наткнувшись на стену. Ухмыльнулся, увидев розу на обоях, потом повернулся и прижал головой эту розу.
— Тпру, пакость, стой!
Он привалился к стене и, ухмыляясь, разглядывал свои штаны, комом сбившиеся вокруг лодыжек.
— Билли! Вставай, Билли!
Джад побрел через комнату, точно узник в кандалах.
— Билли, вставай!
Он остановился возле кровати и попытался стянуть с Билли простыню.
Билли повернулся, вцепившись в простыню изо всех сил.
— Отстань, Джад, я сплю.
— Помоги ми-не раз-деться, а, Билли. Я бухой. В лоскуты. Я такой бухой, что не могу портки снять.
Он плюхнулся на кровать и захихикал. Билли, увернувшись от него, выскочил из постели. Джад лег на бок, подобрав колени, и закрыл глаза, блаженно улыбаясь бессмысленной улыбкой.