— Да, сэр, но я не хотел…
— Встать!
Билли встал, красный как рак. Мальчики смотрели на него и посмеивались, покачиваясь на стульях в предвкушении скандала.
— Так что же ты сказал, Каспер?
— Джерман Байт, сэр.
Все засмеялись. Многие покрутили у виска пальцем, кивая в его сторону.
— Он чокнутый, сэр!
— Это он не нарочно, он всегда так.
— Тихо!
Класс затих.
— Это у тебя такие шутки, Каспер?
— Нет, сэр.
— Ну а в чем же тогда дело?
— Не знаю, сэр. Просто сорвалось, когда вы сказали: Фишер. Как-то само собой выскочило: Фишер — Джерман Байт. Когда передают сводку погоды для судов, сэр, Джерман Байт всегда идет после Фишера: Фишер, Джерман Байт, Кромарти. Я их всех знаю, каждый вечер слушаю. Мне нравятся всякие такие названия.
— И теперь ты решил поделиться со мной и со всем классом твоими идиотскими знаниями?
— Нет, сэр.
— Брякнул вот так, ни с того ни с сего, и испортил мне журнал.
— Ну просто само сорвалось, сэр.
— И ты все нам выложил. Прямо с луны свалился.
Мальчишки снова принялись хохотать, откидывая назад голову и шаркая стульями, стуча крышками парт, хлопая по спине и плечам всякого, кто сидел спереди или просто подвернулся под руку, — в общем, шутка эта стала поводом для того, чтобы поднять тарарам.
— Тихо! Я сказал: тихо.
Взгляд учителя шарил по классу, гася оживление на лице, на котором он останавливался.
— Ты с нами хочешь поделиться еще какими-нибудь перлами твоей мудрости, Каспер?
— Нет, сэр.
— Хорошо, тогда садись.
Билли сел на место и начал сползать вниз по спинке стула, пока макушка его не уперлась в верхнюю перекладину спинки. Кроссли занес ручку над журналом, держа ее вертикально, будто рыбачий поплавок. В коридоре за дверью было теперь полно детей, отправлявшихся на общее молитвенное собрание.
— Кто-нибудь еще отсутствует, кроме Фишера и Бриджеса?
Все переглянулись.
— Нет, сэр.
— Хорошо, тогда можете выходить. По рядам, не все сразу.