Мистер Саджент отступил на шаг и, презрительно вздернув верхнюю губу, смерил мальчика медленным взглядом.
— Как ты мне надоел, Каспер!
Это «надоел» прорвалось сквозь гул голосов, который сразу стих, потому что все повернулись к Билли и мистеру Садженту.
— Каждый раз одна и та же история: «Простите, сэр, у меня нет формы».
Мальчишки захихикали, услышав, как мистер Саджент передразнивает жалобно скулящий голосок школьника.
— И так каждый урок — все четыре года! За четыре года ты не удосужился добыть себе форму, ты сачковал, ты побирался, ты одалживал ее у кого-то, ты…
Багровое лицо Саджента покраснело еще больше и пылало, как красный шар, и все-таки ему не удалось выпалить все единым духом, он остановился, чтобы перевести дыхание.
— …выпрашивал…
Шар лопнул, и последнее слово вышло невнятным.
— Почему у других есть форма, а у тебя никогда нет?
— Не знаю, сэр. Мать мне не покупает. Она говорит, незачем деньги зря тратить, тем более сейчас, когда я ухожу.
— Но ведь прошедшие четыре года ты не собирался уходить из школы?
— Нет, сэр.
— Ты давно мог бы из своих карманных денег купить форму, верно?
— Мне не нравится футбол, сэр.
— Какое это имеет значение?
— Не знаю, сэр. И потом все равно денег не хватило бы…
— Найди-ка ты себе работу. Я уж и не знаю, что…
— Уже нашел, сэр.
— Тем более! Тебе ведь там платят?
— Да, сэр. Но эти деньги я должен отдавать маме. Я ведь ей еще за мои штрафы выплачиваю, каждую неделю.
Мистер Саджент стукнул Билли мячом по голове, и тот втянул голову в плечи.
— Не надо было нарываться на неприятности, приятель, тогда бы тебе не пришлось…
— А я и не нарывался, сэр, я давно уже…
— Ладно, заткнись, парень. А то у меня прямо ум за разум заходит. Если ты не заткнешься…
Он дважды стукнул Билли мячом, держа мяч обеими руками, точно это был булыжник, которым он собирался прикончить мальчишку. Мальчики смеялись, прячась за спины друг друга, или прижимали к губам палец, сдерживая смех. Когда мистер Саджент юркнул в свою отдельную раздевалку, мальчики захохотали уже не таясь, однако тут же и смолкли, потому что учитель вернулся, размахивая широченными синими трусами.
— Держи, Каспер! Надевай!
Он швырнул трусы через всю комнату, Билли поймал их на лету и стал разглядывать так внимательно, как будто выбирал покупку. Класс стонал от хохота. Билли свободно мог бы сшить себе из этих трусов два тренировочных костюма и пальто.
— Они велики мне, сэр.
Класс снова разразился хохотом, и даже сам Билли не удержался от улыбки. Однако мистера Саджента это нисколько не забавляло.