Были и иные сведения на этот счет. Например, чукчи рассказывали о русской торговой экспедиции, которая примерно в 1670 г. на 12 кочах пробиралась к устью Колымы. Непогода и сложная ледовая обстановка разбросали суда. Одни из них достигли Колымы, другие — Большой земли за Чукотским Носом. Причем люди с тех кочей остались на земле за Носом и обзавелись там семьями[27].
Заслуживает внимания и сообщение Николая Дауркина. Этот крещеный чукча совершил ряд путешествий по Чукотке и Аляске. В 1765 г. он составил карту Берингова пролива с прилегающими землями. На Американском берегу, в устье неизвестной реки, Дауркин показал крепость, представляющую собой П-образное строение и окруженную деревянным частоколом. На последнем были изображены три воина и нечто похожее на индейский тотем (эмблему рода), К северу от крепости Дауркин нарисовал четырех мужчин в одежде, напоминающей чукотскую парку, и в головных уборах с перьями, вооруженных копьями. Из описаний Дауркина следовало, что в середине XVIII в. некий низкорослый толстяк и силач по имени Инахлун прибыл на север Аляски и построил там крепость (можно догадаться, что не один, а с отрядом воинов)[28].
Картой заинтересовались сибирские власти. С нее был сделан ряд копий, точнее говоря, несколько карт Берингова пролива. На одной из них (принадлежащей Петербургской Академии наук) крепость и воины несколько отличались от оригинала. Была, например, изменена конфигурация частокола. Но самое главное заключалось в том, что карта Дауркина была цветной и на ней можно было хорошо различить цвет кожи обнаженных по пояс воинов: у одних она была розовой, у других — коричневой. Не исключено, что составитель карты хотел отметить таким образом наличие в составе крепостного гарнизона представителей двух рас[29].
Объективности ради отмечу, что мне приходилось читать неплохо аргументированные возражения против упомянутой версии[30]. Их авторы оспаривали как русский характер крепости, так и ее расположение в указанном на карте районе.
А теперь коротко о зарубежной информации на этот счет. Прежде всего довожу до вашего сведения, что значительная часть документов (карт), освещающих историю русских исследований в Тихом океане и на востоке Сибири, находится за рубежом. В Соединенных Штатах, например, есть архивы Российско-Американской компании.
Я подозреваю, что члены американского Русского исторического общества в 1941 г. основательно в них покопались, когда готовили публикацию к 200-летию открытия Аляски. В ней утверждалось, что в библиотеке конгресса обнаружены документы, неопровержимо доказывающие начало русского освоения Аляски в 1570 г.[31] К сожалению, отсутствие каких-либо подробностей не позволяет мне высказать свое мнение на этот счет.
А теперь вспомним, что сообщал о «русских американцах» Джеймс Кук, на которого, как вам известно, ссылался монах Герман. Знаменитый английский путешественник писал, что русские живут на всех главных островах между Уналашкой и Камчаткой, занимаясь там пушным промыслом. О том, когда они появились в этом районе, Кук не спрашивал. Но, учитывая характер взаимоотношений русских и аборигенов, он пришел к выводу, что произошло это давно[32].
Рис. 2. Карта Берингова пролива. Географический департамент Петербургской Академии наук.
Как видим, ничего конкретного о первых «русских американцах» Кук не знал, да и не мог знать, ибо языковой барьер крайне затруднял обмен информацией. Более того, он, скорее всего, стал и причиной недоразумения, суть которого сводилась к следующему…
Прославленный английский мореплаватель встретился с жившими на Уналашке русскими. Об их гостеприимстве Кук писал в своих отчетах Адмиралтейству. Поразили его и кулинарные способности местных россиян, и особенно «китовое мясо по-русски». Кук познакомился также с картами (очевидно, они были ему показаны штурманом Измайловым). В том, что на русских картах Кук мог видеть вышеупомянутую «дауркинскую крепость», нет ничего невероятного. О степени же достоверности этой «фортеции» он не имел никакого представления и, не задумываясь, перенес ее на свою карту. А позже она появилась в России под следующим названием: «Карта, представляющая открытия российских мореплавателей на Тихом океане и аглицкого капитана Кукка»[33]. На ней была изображена «дауркинская крепость», и, судя по всему, именно на нее ссылался монах Герман. Как видим, история с «куковской картой» служит прекрасной иллюстрацией к известной поговорке: «Нет пророка в своем отечестве».
Здесь я поставлю точку, хотя перечень сообщений о стихийной русской колонизации Аляски можно было бы и продолжить. Не знаю, как вам, а мне, Семен Николаевич, бросается в глаза, что источники разных лет сообщают одно и то же: россияне появились на Аляске задолго до начала деятельности Российско-Американской компании. Задумайтесь над этим!
Ответ не заставил себя ждать.
— Уже задумался, Геннадий Васильевич! Глубоко задумался и, увы, пришел к прискорбному выводу, что из любви к истине я должен бросить камешек в хрустальный замок ваших гипотез, а именно напомнить об экспедиции Семена Дежнева, которая совершила переход с Лены на Анадырь, обойдя вокруг Чукотского полуострова. И суда экспедиции назывались кочами, и было их семь.
А теперь вспомним маршрут германовских новгородцев, а также название их судов и их количество. Надеюсь, моя мысль вам ясна?
Не успел штурман раскрыть рот, как доктор сам дал ответ на свой вопрос:
— Недостаток достоверной информации и обилие слухов породили путаницу! Реальных казаков монах Герман и иже с ним спутали с мифическими новгородцами!
Еще раз, Геннадий Васильевич, должен вам заметить, что без вещественных доказательств пересказы слухов мало чего стоят! Норманны, например, оставили свои следы в Америке. А что вы можете представить в обоснование ваших сенсаций?
— Будут и доказательства, Семен Николаевич. Но, подчеркиваю, это доказательство версии, а не исторического факта!
Начнем с того, что в начале нашего века на восточном побережье Таймыра были обнаружены следы пребывания там русской морской экспедиции начала XVII в. (личные вещи, оружие, обломки судов и т. д.)[34]. Других следов той эпохи на востоке Северного морского пути пока не найдено. Подчеркиваю, пока. Ничего удивительного в этом нет, ведь в некоторых районах Сибирского побережья Ледовитого океана даже в наше время звери не боятся человека. Отсюда ясно, как слабо они обжиты и как сложно обнаружить там следы пребывания европейцев, да еще трехсотлетней давности. Можно сказать, это дело случая. С другой стороны, архивы Якутской канцелярии XVI–XVIII вв. почти полностью сгорели.
Таким образом, исследователям приходится решать задачи со многими неизвестными. Кстати, один из них — К. С. Бадигин пришел к выводу, что Северный морской путь испытал судьбу Америки. Его открывали, затем забывали и спустя несколько столетий вновь открывали[35]. Причиной тому было изменение ледовой обстановки в XVII–XVIII вв. (периодическое похолодание Арктики), а также политические и экономические факторы, в частности царский запрет на плавание в Сибирь (в Москве опасались, что морской путь в эту кладовую пушнины станет известен европейцам и они создадут конкуренцию русской торговле).
Теперь о возможностях подмены казаков Дежнева новгородцами Германа. Должен признать, подобное недоразумение не исключается, но прошу учесть следующее. Экспедиция, описанная в Костромском архиве, имела место до плавания Дежнева, а та, о которой рассказывали чукчи, состояла из 12 кочей. Таким образом, в данных случаях путаница маловероятна. Что же касается отсутствия контактов между сотрудниками Российско-Американской компании и россиянами Аляски в XVIII в., то и этому факту можно найти объяснение.
Я уже говорил об ассимиляции европейцев в туземной среде, и Шелихов видел аборигенов Аляски, по облику напоминавших русских предков. Неассимилировавшиеся же россияне имели основания избегать контактов с царскими подданными. Напомню вам, что злоупотребления властей и различные формы социального гнета неоднократно вызывали в Сибири восстания. При их подавлении так называемые воры и бунтовщики бежали на север и на восток, в необжитые места. В этот поток беглецов со временем могли влиться раскольники и прочие противники официального православия. Нет ничего невероятного в том, что часть из них в силу стечения обстоятельств добралась до Аляски.
В частности, в архивах сибирских канцелярий сохранилось имя Ивана Реткина. В первой половине XVII в. этот сибирский казак возглавил отряд беглецов, стремившихся уйти на восток морем. Чем кончился их вояж но Северному Ледовитому океану — неизвестно. Но вероятность того, что мятежные казаки достигли «матерой земли» за Чукотским Носом, не исключена[36].
Когда же там появились соотечественники, беглые россияне, думается, не были в восторге. Именно потому и могло не состояться их знакомство.
Ну а потомки русских беглецов, как я уже говорил, ассимилировались в туземной среде. Кстати, значительная часть нынешнего населения полуострова Кенай на Аляске является смешанной в расовом отношении[37]. Однако эти «креолы» (так по традиции называются на Аляске потомки от смешанных браков) от своих русских предков сохранили имена, фамилии, обычаи и православное вероисповедание. О том же, кто были их прадеды и когда они появились на Аляске, креолам (точнее говоря, потомкам креолов) ничего не известно. И это вполне объяснимо, ведь генеалогическое древо всегда было привилегией дворянства. Я, между прочим, к категории «Иванов, не помнящих родства» себя не причисляю, хотя и могу сказать только о двух своих прадедах, которые были крестьяне (один Вятской губернии, другой Архангельской). О прочих пращурах, увы, не ведаю. Подозреваю, что и вы не лучше знаете своих.
В ходе короткой паузы, сделанной рассказчиком, присутствующие согласились, что если с дедушками и бабушками большинство из них выросло, то о прадедушках и прабабушках они имеют смутное представление, о прочих же предках не знают практически ничего.
— А теперь приступим к тем следам, которые оставили русские первопроходцы на Аляске. Начнем с находки на полуострове Кенай, в нижнем течении реки Касилова (Кизиловой). В 1937 г. землеустроители случайно обнаружили там остатки поселения трехсотлетней давности[38]. Специалисты признали его русским. Более того, в октябрьском номере журнала «Восточнославянское обозрение» за 1944 г. появилась статья Теодора Фарелли, в которой доказывалось, что развалины на реке Кизиловой и есть остатки той самой затерянной колонии Новгорода, о которой писал монах Герман.
Я слышал, что послевоенные исследования американских ученых якобы позволили им пересмотреть версию о русском происхождении этого поселения, его создателями признаны эскимосы.
О том, какие именно соображения обусловили это заключение, данных не имею. А то, что мне известно из скудных описаний касиловских развалин, вызывает недоуменные вопросы. Например, стены сделаны из морской гальки, кирпичей, бревен, дерна, толщиной 4 дюйма (10 см), размеры зданий: 15×22 фута (4,4×6,7 м) при высоте 14 футов (4 м). Получается, что этот «дом» мог разместиться в современной стандартной квартире. Кроме того, не ясно, каким образом возможно было возведение столь тонких стен из упомянутых материалов да еще с солидным запасом прочности. Скорее всего, эти подробности в описаниях носят следы чьей-то ошибки.
Мне известно, что в настоящее время советские специалисты считают самым древним русским поселением на Аляске то, которое находится севернее полуострова Кенай, в среднем течении реки Коюк (залив Нортон-Саунд)[39]. С его описаниями я, к сожалению, незнаком.
[27] Греков В. И. Очерки из истории русских географических исследований в 1725–1765 гг. М., 1960. С. 203; Ефимов А. В. Указ. соч. С. 146.
[28] Алексеев А. И. Ученый чукча Н. Дауркин. Магадан, 1961. С. 34.
[29] Ефимов А. В. Указ. соч. С. 147.
[30] Федорова С. Г. К вопросу о ранних русских поселениях на Аляске // Летопись Севера. М., 1964. Кн. 4. С. 97–111.
[31] Марков С. Н. Указ. соч. С. 288.
[32] Макаров Р. В. Русские на Тихом океане во второй половине XVIII в. М., 1968. С. 397.
[33] Федорова С. Г. К вопросу… С. 104.
[34] Обручев С. В. Таинственные истории. М., 1973. С. 19.
[35] Бадигин К. Указ. соч. С. 146–149.
[36] Марков С. Н. Указ. соч. С. 339.
[37] Ефимов А. В. Указ. соч. С. 151.
[38] «… В 1937 г. партия, производившая землемерную съемку 30 000 акров на Кенайском полуострове, у Касилова, обнаружила остатки частично сожженного селения, покрытые наслоениями, насчитывающими по крайней мере 300 лет. Частичные раскопки обнаружили 31 хорошо сохранившийся дом размером 15×22 фута и 14 футов высоты; стены толщиной 4 дюйма были сделаны из песка, кирпичей, бревен, дерна. В центре каждого дома имелось место для печи… Размер домов исключал возможность принадлежности их эскимосам, даже если бы эскимосы обитали в этом районе, о чем нет никаких данных. Конструкция стен свидетельствует о том, что они не могли быть сооружены индейскими племенами Аляски… Поскольку в этой части Аляски, кроме русских, других европейцев не было, можно предполагать, что эти дома были построены ими» (из отчета губернатора Аляски 1937 г.) (см.: Бадигин К. Указ. соч. С. 171).
[39] Федорова С. Г. Русское население Аляски и Калифорнии. М., 1972. С. 7–8 (рукоп.).