К середине осени встречи «УД» стали регулярнее. Группа опять начала репетировать. «Сейчас мы готовим четвертую программу, — говорил Белкин в интервью „Свердловскому рок-обозрению“. — Если она пойдет так, как пошли первые вещи, то, на мой взгляд, это получится хорошо. Многие говорят: „Зачем вообще оживлять это страшное доисторическое полудохлое животное“. По-моему, „УД“ далеко не такая дохлая махина, как кажется».
1986 год стартовал на подъеме. 11 января «УД» уверенно выступил на гала-концерте в институте Уралтехэнерго, доказав юнцам из «Наутилуса», «Флага» и «Чайфа», что порох в ветеранских пороховницах еще имеется. В составе «Урфина» впервые вышел на сцену саксофонист Алексей Могилевский, однокурсник Пантыкина по музучилищу. Звук саксофона удачно вписался в музыкальную палитру группы, и Алексей официально был объявлен четвертым «урфином».
Сразу после открытия Свердловского рок-клуба, в конце марта, группа вновь отправилась в Казань, взяв для компании «Наутилус». Концерт получился странный. Казанские фаны, полтора года ждавшие повторения «джюсовского» волшебства, разочарованными не остались — большинство из них покидали Молодежный центр в полуобморочном от счастья состоянии. Для самих музыкантов такая реакция стала неожиданностью — они выходили на сцену в полуразобранном состоянии. У простуженного Земы температура поднялась до 38 градусов, у Пантыкина с Белкиным примерно столько же градусов бурлили в крови. Рокеры мазали по струнам, сбивались с нот, хрипели и рвали провода, но зал все это заводило еще больше. После окончания концерта музыканты остались в недоумении, зрители — в восторге, а организаторы — в ярости. Предстоящие выступления «Наутилуса» и «Группы Егора Белкина» были отменены. Свердловчане покинули Казань раньше намеченного срока.
Первая половина 1986 года стала бабьим летом в истории «Урфина Джюса». Начал приобретать реальные черты долгожданный четвертый альбом, были отрепетированы две композиции для него — «Открытое пространство» и «Карающийый ангел». Группа полным ходом готовилась к июньскому фестивалю рок-клуба. Но бабье лето никогда не бывает долгим… Пантыкин об этом, видимо, забыл: «Коля Грахов уговорил нас сыграть на фестивале, упирая на то, что „УД“ — свердловская классика. И мы, чудаки, взяли Могилу, который напился, и просрали выступление. После этого вообще все кончилось».
Провал действительно был сокрушительным. Не посторонние зрители, а своя родная публика осталась к музыке «Урфина Джюса» совершенно равнодушной. Обвиненный во всех смертных грехах Могилевский был тут же торжественно уволен, но это уже ничего изменить не могло. Утешения, что «Пантыкин отлично смотрелся в программах Белкина и Скрипкаря», еще больше язвили душу Александра.
После фестиваля трио собиралось несколько раз, строило «УД» шные планы, но их несбыточность была понятна им самим. Нет, они не расставались, вместе работали на концертах Белкина и над записью Насти Полевой, но «Урфина Джюса» больше не существовало. «„УД“ состоялся максимум на 20 % своего потенциала, — резюмирует Назимов. — У нас осталось страшно много материала, работали над четвертым альбомом, но не сложилось…»
За следующие два с половиной года Егор, помимо собственного проекта, успел поиграть в «Наутилусе», Назимов — поработать с «Чайфом» и с тем же «НП». Пантыкин, помимо деятельного участия в группе «Кабинет», писал музыку для театра и телевидения. Кроме того, Александр постоянно возился с молодыми перспективными группами. Активным участием в судьбе начинающих он отличался всегда. В 1983 году помогал «Наутилусу» записывать первый альбом, в 1985-м — участвовал в творческой судьбе Насти Полевой и «Апрельского марша», в 1986-м — пестовал «Агату Кристи». Пантыкинские выпестыши быстро вырастали и двигались по жизни уже самостоятельно, с благодарностью вспоминая советы старшего товарища. Сан Саныч продолжал воспитывать молодых на собственном примере, негодуя на леность некоторых учеников: «Много раз в рок-клубе я предлагал музыкантам: „Поправьте вот здесь и здесь, будет лучше!“ — „А зачем нам это? И так сойдет“. Для них вопрос качества песни не был вопросом жизни и смерти. Этот русский пофигизм многим сослужил плохую службу. Только те группы, которые пахали, те и состоялись. Вот мы фигачили часами ежедневно».
«Урфин Джюс» эти два года мирно покоился на мемориальном кладбище легенд уральского рока. Надгробная плита зашаталась в начале 1989 года. У оставшегося не у дел менеджера «Наутилуса Помпилиуса» Бориса Агреста сохранилось все необходимое для продолжения концертной деятельности: штат администраторов, завязанные контакты, составленный гастрольный график и договор с балетом «Тодес». Не хватало только группы, которая могла бы с триумфом объехать всю страну. Агрест предложил Пантыкину возродить «Урфин Джюс»: «Ты же композитор, напиши пару хитов, типа „Я хочу быть с тобой“, и весь балет наш». Саша согласился: «Внутренне я все еще не мог смириться с тем, что фантазия кончилась и четвертого альбома „УД“ так и не получилось. Но идея Агреста с самого начала была чисто коммерческой, и то, что это не „Урфин Джюс“, я понял почти сразу».
Новый состав реанимированной группы получился предельно профессиональным. Сам Пантыкин встал за клавиши, доверив бас-гитару Александру Доброславину (экс-«Встречное движение»). За барабаны сел Андрей Котов (экс-«Трек», «Кабинет»). В гитаристы позвали ветерана филармонических коллективов Александра Деулина. В таком виде новый «УД» отправился в Москву, где дебютировал на фестивале «Звуковой дорожки» газеты «Московский комсомолец» в спорткомплексе «Олимпийский». Свердловчане приехали ночью настраиваться. Сначала весь персонал поражался — надо же, сам «Урфин Джюс» приехал! Название группы слышали все. То, что стояло на сцене, оказалось бутафорией: барабаны, комбики, все было не подключено. Персонал так же дружно начал смеяться: «Надо же, у них нет фонограммы!»
Агрест договорился, и за одну ночь в студии «Мелодии» фактически нелегально «Урфин Джюс» записал фонограмму. Обстановка была нервная. Котов не слышал ничего в наушниках, Деулин, стоя один в огромном павильоне, никак не мог справиться со своим соло. В конце концов, 9 песен все-таки записали. С готовой «фанерой» «Урфин Джюс» за четыре дня, с 13 по 16 апреля, восемь раз в смешанной эстрадно-рокерской солянке выступил перед полным «Олимпийским».
Ночная запись на «Мелодии» получила распространение под названием «5 минут неба». «Эти песни мы с Ильей сочинили в начале 1980-х, когда „УД“ был еще на коне, — говорит Пантыкин. — Альбом получился такой странный, не похожий на три первых. Это, скорее, мой сольник».
После столицы нелегкая гастрольная судьба занесла «УД» в белорусский город с говорящим названием Жлобин. Репетировали на местном стадионе. Там же должен был проходить и концерт. Гениальная менеджерская идея заключалась в том, что билеты продавали прямо на выходе из градообразующего предприятия в день выдачи зарплаты. Но местная милиция почему-то воспротивилась такому способу продвижения уральского рока в белорусские массы и задержала продавцов для проверки. Их с извинениями отпустили после того, как с завода вышел последний рабочий. В результате продали всего пять билетов, и концерт не состоялся.
После этой аферы Александр Диулин покинул «Урфин Джюс», и его место занял гитарист Николай Григорьев. На графике гастролей замена никоим образом не сказалась. Агрест договорился с Тюменской филармонией на 10 концертов за три дня. Перед выступлением долго искали барабаны, долго настраивали аппарат. И в результате от волнения на первой песне первого концерта у Пантыкина напрочь пропал голос. «Урфину Джюсу» пришлось превращаться в арт-роковую инструментальную команду. После длинных сольных импровизаций каждого из музыкантов Пантыкин садился к роялю и сдавленным шепотом пел «Чего это стоило мне». Зал сочувственно аплодировал — все понимали, что на их глазах человек совершает подвиг. Правда, концерты это не спасло, часть их пришлось отменять.
«Я тогда думал: „Белкин и Назимов были без образования, может, мне с профессионалами повезет?“ — рассказывает Пантыкин. — Попробовал и понял, что одного профессионализма недостаточно, чтобы быть классной рок-группой». Сами бывшие соратники смотрели на эту жизнь после смерти хладнокровно. «Я спокойно к этому относился, хотя мне не нравились попытки назваться „Урфином Джюсом“, — говорит Белкин. — Но так уж сложилось, что Саша Пантыкин — это „Урфин Джюс“. Хотим мы того или нет, с этим бороться бесполезно».
Осенью состоялось первое выступление возрожденной группы в Свердловске. Хорошо помнивших классический «УД» земляков могла шокировать новая программа под старым названием. Поэтому перед IV фестивалем рок-клуба коллектив переименовался в «Проект Александра Пантыкина». Помогло это мало. Отзывы о концерте «ПАПа» были в основном негативными. После фестиваля группу покинул Доброславин. На его место взяли Сергея Амелькина, и группа вернулась к прежнему, коммерчески более привлекательному названию.
Еще год «Урфин Джюс» концертировал. Съездил в Киев, Москву, Ленинград, Казань, выступил на фестивале «Рок! На! Смену!» в Свердловске. На выезде «УД» играл в основном вещи начала 1980-х, а дома — свежие композиции. Кстати, во время поездки в Киев Котова временно заменял Александр Плясунов из состава 1981 года. История почти закольцевалась…
Осенью 1990-го кому-то в Москве пришла в голову отличная мысль, что в такой известной группе, как «Урфин Джюс», неплохо смотрелся бы чернокожий солист. Пантыкина перекрашивать не стали. Пошли по легкому пути: Агрест прислал из Москвы Майкла, русского негра. Афророссиянин петь не умел, он был больше по танцевальной части. Пантыкин писал специально для него песни, а Майкл пытался ему объяснить, что надо сочинять музыку современную, ритмичную. Свободное от репетиций время «певец» проводил в ресторане «Большой Урал», где всем хотелось выпить с единственным в Свердловске настоящим негром. Петь он так и не научился, и через месяц, чтобы совсем не спился, его отправили обратно в Москву. На этом история «Урфина Джюса» кончилась…
Пантыкин закончил композиторский факультет консерватории, стал много писать для кино и театра. Попутно он создал музыкально-информационное агентство «Tutti», к середине 1990-х превратившееся в звукозаписывающую компанию. На лейбле «En Face Tutti records» вышла, в частности, серия компакт-дисков «Антология уральского рока». «Все, что делал Пантыкин, он делал активно, целеустремленно и методично. И ко всему он относился серьезно», — комментировал его действия Николай Грахов.
Впрочем, и несерьезности в деятельности Сан Саныча хватало с лихвой. Он сам придумал себе звучный титул «Дедушка уральского рока». Еще на IV фестивале он поправлял журналистов, величавших его всего лишь «отцом» этого самого рока, а уже летом 1990-го он кокетливо жаловался со сцены: «Честно говоря, меня коробит иногда, что меня называют „дедушкой“, потому что это как-то очень пердяще-смердяще пахнет». Не стоит воспринимать все это всерьез. Сан Саныч уверяет, что «самоирония присутствует во всех моих начинаниях. Элемент игры — неотъемлемая часть меня».
Всерьез к рок-музыке Пантыкин вернулся только в 1997 году, когда вместе с гитаристом Евгением «Крафтом» Кравцовым и вокалистом Алексеем Сафроновым закрутил проект «Поезд Куданибудь». В эту затею он втянул и старых друзей. «Я с 1991 года занимался совсем другими делами, барабаны при этом мне не снились, — рассказывает Владимир Назимов. — Но в августе 1997 года что-то меня толкнуло свернуть с Ленина к киностудии. На тротуаре я увидел Пантыкина, он сел ко мне в машину и сказал: „Мы тут с ребятами затеваем новый проект. Приходи завтра в 7 на репетицию“. И вылез из машины. Я вздохнул и поехал покупать палочки». Кроме Земы в «Поезд» сели гитарист Николай Петров (экс-«Ассоциация», «Наутилус Помпилиус») и басист Сергей Пучков (экс-«С-34»). Через несколько лет вялотекущей жизни «Поезд Куданибудь» остановился.
В 2001 году «Урфин Джюс» собрался в классическом составе для мини-тура по США. В новом тысячелетии трио выходило на сцену еще несколько раз, в основном по случаю памятных дат и фестивалей. Правда, в 2011 году Назимов отказался играть в «УД» до тех пор, пока Пантыкин не вернет былые навыки владения бас-гитарой. Но Сан Саныч не может подолгу репетировать — много сил и времени у него отнимает руководство Свердловским областным отделением Союза композиторов России. Тот, кого 35 лет назад заставляли включать в репертуар своей рок-группы песни профессиональных композиторов, теперь сам этих композиторов и возглавляет.
«Путешествие» (1981 — М, 1996 — CD)
«15» (1982 — М, 1996 — CD)
«Жизнь в стиле heavy metal» (1984 — М, 1996 — CD)
«5 минут неба» (1989 — М)
«5 минут неба» (1996 — CD)
«Легенды русского рока» (2000 — CD)
«Флаг»
Группа «Флаг» всегда была немного в стороне от основной магистрали развития свердловского рока. Возможно, именно поэтому на нее меньше обращали внимания в 1980-е и редко вспоминают теперь. А между тем «Флаг» был настоящей кузницей рок-кадров, причем не только свердловских! Перечень команд, где играли его выпускники, не может не впечатлять: «Наутилус Помпилиус», «Агата Кристи», «Чайф», «Настя», «East of Eden», «Ассоциация», «Круиз», «Ночные снайперы», «Аквариум». Послужной список музыкантов «Флага» просто обязывает обратить внимание на их альма-матер.
В начале 1970-х в школе № 130 играли на танцах три друга из параллельных классов: Саша Пьянков на басу, Вова Коровин на гитаре и Саша «Трапа» Тропынин то на гитаре, то на барабанах. Правда, Пьянков басгитарил недолго — не перенеся полного отсутствия у него музыкального слуха, товарищи по ансамблю нашли себе другого басиста. Саша, болевший роком в тяжелой форме, с горя начал писать стихи, и неплохие. В группу он вернулся автором текстов.