— Да уж, это я б тебе тоже не доверил.
Портер спускался задом, держась за стремянку обеими руками.
— У меня прямо сердце оборвалось.
Спустившись на нижнюю ступеньку, он приложил руку к грудному карману пиджака и прислушался. Немного успокоившись, мистер Портер сел на вертящийся табурет за прилавком и шумно вздохнул.
— Как вы себя чувствуете, мистер Портер?
— Отлично! Просто как чемпион мира!
— Тогда я пошел.
Билли направился к двери.
— И смотри вечером не опаздывай.
Окраина кишела детьми: ясельные малыши за руку с мамашами, малыши поодиночке и малыши с малышами, целые выводки малышей и младшеклассников; ребята из средней школы, тоже самостоятельно, парами, тройками, а то и целыми стайками на велосипедах. Они шагали молча, обгоняя друг друга, шли и беседовали тихо, беседовали громко, смеялись, кричали, бегали, гонялись друг за другом, играли в какие-то игры, ругались, курили, звонили в велосипедные звонки и окликали друг друга — все направлялись в школу.
Когда Билли добрался до дому, занавеси еще были задернуты, но огонь в гостиной уже горел. Он проходил через садик к парадной двери, и тут какой-то мужчина вышел из-за дома и направился к воротам. Билли долго смотрел ему вслед, пока он шел по улице, потом, обежав вокруг дома, вошел с черного хода в кухню.
— Это ты, Рег?
Билли хлопнул дверью и через кухню прошел в гостиную. Мать стояла в трусиках, держа в руке помаду и наблюдая в зеркало за дверью. Увидев, что это Билли, она принялась красить губы.
— А, это ты, Билли. Ты еще не в школе?
— Кто этот мужик?
Мать сжала губы и торчком, точно боевой патрон, поставила помаду на каминную полку.
— Это Рег. Ну, ты же знаешь Рега; неужели нет?
Она взяла с полки сигаретную пачку, встряхнула ее.
— Черт! Забыла попросить у него сигарету.
Она бросила пачку в камин и повернулась к Билли.
— У тебя не осталось чинарика, дружок? Может, есть?
Билли подошел к столу и обхватил чайник ладонями. Мать натянула на себя юбку и пыталась застегнуть молнию на боку. Молния дошла до середины, но дальше застряла, так что пришлось заколоть юбку английской булавкой. Как только мать двинулась с места, молния раскрылась еще больше, и теперь разрез на ее боку принял форму мяча для регби. Билли засунул палец в носик чайника.
— Это ты с ним вчера вечером заявилась?
— Если хочешь чаю, он заварен, я только не знаю, принесли молоко или еще нет.
— С ним?
— О боже, не приставай ко мне, пожалуйста! Я и так опаздываю.
Она скатала свитер хомутом и просунула голову в ворот, стараясь не попортить прически.
— Сделай одолжение, дружок, сбегай в лавку за сигаретами.
— Там еще закрыто.
— А ты в заднюю дверь постучи. Мистер Харди не рассердится.